30 четверка в самом деле пантеру в лоб не пробивает
Обновлено: 07.07.2024
А нас позвали поигратся,В
стрельбе из танка по мишеням.
И я пошёл,простите братцы,
Мне б надо надавать по шее
Ведь мы с тобой то сумели,
Чего на свете не бывает
Тридцатьчетвёрка в самом деле
Пантеру в лоб не пробивает
Тридцатьчетвёрка в самом деле
Пантеру в лоб не пробивает
Он гад ведь мог,имел ведь право
Кричать нам голосом победным
Но на войне рябой шалаве
Быть слишком точным тоже вредно
Он ударения пораставил,
Болванкой бьющий на скаку.
И нам с тобою жить оставил
Всего 11 секунд
И нам с тобою жить оставил
Всего 11 секунд
Мы занялись любимым делом
Встав утром с правильной ноги
Он выбрал место за прицелом
А я залез за рычаги
Кто выживет - тот будет правым
Свобода просто хахачи
И началась у нас забава
Он лупит в лоб
А мы молчим
Через тернии к фронту
Планировать испытания новых танков в Европе начали ещё осенью 1944 года. Генерал Барнс, глава Департамента вооружений, агитировал за то, чтобы 20 танков из первых 40 построенных немедленно послали в бой, не дожидаясь окончания испытаний. Командование наземных сил армии было против, но Барнс сумел добиться поддержки Генерального штаба.
К концу декабря Барнс составил перечень боеприпасов, которые требовалось послать с танками. С каждым Т26Е3 (в документе всё ещё упоминался индекс Т26Е1) посылали по 100 патронов с подкалиберными снарядами Т30Е16 и бронебойными болванками Т33. Обычных бронебойных М82 и осколочно-фугасных патронов в Европе хватало, так как их использовали на самоходках GMC M36.
Тем временем танки покинули Антверпен и 14 февраля на транспортёрах М25 двинулись в сторону Брюсселя. Оттуда 17 февраля танки двинулись в Аахен, где их была готова принять 559-я тяжелая ремонтная рота. Наконец машины показали экипажам. Выделялось всего 28 снарядов на танк для ознакомления с пушкой. Также проводились занятия с ремонтниками, которым предстояло обслуживать машины. Танкисты из 3-й бронетанковой дивизии закончили обучение и получили десять танков 20 февраля, вторую половину машин вручили 9-й бронетанковой дивизии 23-го февраля. Количество обученных экипажей было больше 20, так как было возможно, что в Европу прибудут дополнительные Т26Е3.
Т26Е3 из 9-й бронетанковой дивизии, Феттвайс.
Встречались и небоевые потери. У двух танков вышли из строя двигатели, ещё у одного сломался вспомогательный мотор для зарядки аккумуляторов, один застрял, чуть не свалившись с моста. Вообще у Т26Е3 с мостами было туго из-за большой ширины. Два танка не смогли бы разойтись и на узких европейских улочках. Если инженерам габариты танка мешали, то пехоте они нравились, так как за танком было удобнее прятаться.
Т26Е3, подбитый крупнокалиберным осколочно-фугасным снарядом.
Тот же танк с другой стороны.
Другая самоходка, скрывшаяся за мельницей, тоже была обстреляна бронебойными снарядами. Те пробивали кирпичные стены, оставляя отверстия в метр диаметром. Немецкий экипаж бросил машину и скрылся. Осколочно-фугасный снаряд с взрывателем, установленным на удар, делал дыру в кирпичной стене размером два метра. При взрывателе, установленном на замедленное действие, снаряд пробивал обе стены построек и взрывался за ними из-за чрезмерно высокой скорости.
Т26Е3 на учебных стрельбах. Далеко не всем экипажам удавалось опробовать орудие перед боем.
20 марта Грею сообщили, что в Европу едет ещё одна партия Т26Е3. Грей распределил все оставшиеся принадлежности и запчасти между 3-й и 9-й дивизиями. 22-го марта члены миссии оставили свои части и вернулись в Антверпен и Гавр для получения танков и организации обучения новых экипажей. Жизнь вдалеке от передовой была отнюдь не мёдом. Членам миссии требовалось подготовить 100 танков и столько же экипажей, не имея запчастей, инструментов и руководств. Пришлось выкручиваться, делая особые заказы где только можно. В тылу долго сидеть не пришлось. 2 апреля Грей поехал во 2-ю бронетанковую дивизию для передачи 22 танков, для чего пришлось преодолеть 175 миль по территории, контролируемой противником. Выделенного на обучение времени хватило только для того, чтобы настроить прицелы и провести 45-минутную лекцию, после чего танки сразу пошли в бой. На учебные стрельбы времени не было.
Обучение продолжалось. 4 апреля Прайс и Грей уехали во Франкфурт, где должны были получить танки для 11-й бронетанковой дивизии. Танков на месте не оказалось. Грею пришлось выбиваться из сил, чтобы добиться разрешения на перевозку тяжёлых танков через Рейн, что получилось только к 13 апреля, когда времени на учёбу оставалось совсем мало. Грей решил хотя бы научить танкистов настраивать прицел и стрелять. На каждый танк было выделено всего десять патронов, но, по словам Грея, к концу урока наводчики могли попасть в немецкую каску с дистанции в 625 ярдов (570 метров).
Тем временем Гриффин обучал танкистов 5-й бронетанковой дивизии. Как и танкистам 2-й бронетанковой дивизии, из-за спешки им пришлось идти в бой, так и не постреляв из новых орудий.
Отзывы танкистов
Т26Е3 на марше, окрестности Везеля.
Патроны тоже сравнивали с немецкими: по словам экипажей, немцы имели бездымный порох, который не производил вспышки при стрельбе, от чего их танки было трудно заметить в бою. Танкисты требовали себе такой же. Не понравился танкистам и ручной спусковой механизм. Рычаг ничем не защищался, и его было очень легко нечаянно задеть, что приводило к выстрелу. Электрический спуск тоже много раз нечаянно нажимали, а вот из спаренного пулемёта оказалось неудобно стрелять, так как спуск был не под рукой. Пушка поднималась слишком медленно и туго.
Наведение орудия вообще было трудным из-за люфта маховиков вертикальной и горизонтальной наводки, что ограничивало эффективную скорострельность, так как наводку приходилось корректировать после каждого выстрела. Скорострельность также ограничивалась отсутствием стабилизатора, так как стрелять получалось только с остановок. Проблем добавляла и автоматика, которая, не прогревшись, не выбрасывала стреляную гильзу. На это уходило несколько выстрелов. Грей отметил, что это был особенно серьёзный дефект, который в бою мог стоить экипажу жизни. Вдобавок к более мощной пушке танкисты хотели больше брони.
Боеукладки в танке Т26Е3 были расположены неудобно, из-за чего заполнять боеукладку первой очереди было очень трудно.
Заряжающие жаловались, что в перископ было невозможно смотреть, если в укладке первой очереди находились патроны. Перископ также мешал заряжающему работать. Заряжать спаренный пулемёт с полной укладкой тоже оказалось сложно. Заполнять укладки первой очереди было трудно из-за неудачного расположения боеприпасов. Для наполнения укладки приходилось поворачивать башню. Загрузка боекомплекта в танк оказалась трудоёмкой, так как если снаряды не укладывали очень тщательно, то крышка укладок не закрывалась.
Командирам же не нравилось отсутствие полика, так как наблюдать стоя при вращающейся башне стало невозможно. Также командиры хотели получить телескопический прицел. Хватало и других жалоб от всех членов экипажа.
Судя по перечню запчастей, которые советовали иметь при ремонтном батальоне, проблемы с надёжностью ходовой части никуда не делись. Грей советовал иметь резерв из 50 опорных катков, 30 поддерживающих катков и 51 гусеничную ленту.
Командиры требовали максимальное количество таких машин в европейском ТВД как можно скорее. С другой стороны, все опрошенные офицеры высказали желание иметь длинноствольную 90-мм пушку Т15 с более высоким пробитием. Офицерам также понравились новые снаряды: подкалиберные Т30Е16 и болванки Т33.
Этого не произошло, так как армия собиралась полностью заменить М4 на Т26Е3 (уже принятый на вооружение как Heavy Tank М26 к возвращению миссии в США), а терять 105-мм гаубицу для непосредственной поддержки не хотелось. На 10 апреля 1945 года планировалось произвести 7100 танков М26, примерно 1000 из которых имела бы пушку Т15 и ещё 750—780 — 105-мм гаубицу.
Барнс сообщал, что желания командиров сбываются. К 29 марта в Европу ожидалось прибытие 282 М26, в апреле — 273 и 330 в мае. Производство особых снарядов тоже нарастало: в апреле ожидалось 10 000 подкалиберных Т30Е16 и 18 000 болванок Т33. Безвозвратные потери среди М26 были делом редким, и количество тяжелых танков в Европе, несомненно, нарастало бы довольно быстро, если война продлилась бы ещё несколько месяцев.
Разрыв по качеству американцы тоже сокращали. М26 хоть и имел свои недостатки, но на голову превосходил немецкие машины по надёжности. Американские ремонтники вполне справлялись с новыми тяжёлыми танками, что нельзя сказать об их немецких коллегах. Спецбоеприпасы Т33 и Т30Е16 обеспечивали пробитие немецких тяжелых танков даже в лобовую проекцию. Американские командиры были абсолютно правы: М26 стал тем самым скачком вперёд, который они ждали больше года.
– Эй, русский, эй, Сашка, ты еще живой? Я думал, что ты сгорел в своем танке… Еще сгоришь. Я буду поджигать тебя, пока тебе не будет могила, – доносился чужой голос из рации.
– Я готов, – Александр перед этим щелкнул тумблером. – Посмотрим чья возьмет, фашист недобитый.+
– Выходи на дуэль сейчас. Только завещание напиши, а то не найдут, твоя страна очень широка, узнал, когда русский учил…
– Сам о завещании побеспокойся, – уже не говорил, а кричал Милюков, матеря немца, что называется, на чем свет стоит.
Да, дело обстояло так, а не иначе…
А теперь вернемся к факту, с которого начали рассказ.
– Двенадцать секунд, командир, я засек, двенадцать.
– Умница Лукьянский, – похвалил Милюков.
Всех их отрезвил голос комбата по рации:
– Милюков! Дуэлянт хренов, под суд пойдешь.
А теперь еще раз об участниках суперпоединка.
Ими были: командир танка старшина Александр Милюков, заменивший в период дуэли механика-водителя, механик-водитель рядовой Николай Лукьяновский, занявший командирское кресло, заряжающий рядовой Григорий Чумак и командир орудия сержант Семен Брагин, выстрел которого и поставил точку в этом необычном состязании.
Почему немцы разработали новые танки, чем они были опасны для Красной армии, и какой асимметричный ответ им приготовили.
Летом 1941 года немцы столкнулись с новыми советскими танками – тяжелым КВ и средним Т-34. Оба имели противоснарядное бронирование, и, хоть и не были неуязвимыми, но обладали хорошей живучестью в бою. Ситуация, в которой можно было проиграть лобовое танковое столкновение из-за превосходства советской бронетехники, противнику очень не понравилась.
Хочешь жить – учись общевойсковому бою
Асимметричный ответ
Мнение, выраженное в данном материале, является авторским и может не совпадать с мнением редакции.
Миф советского танка Т-34 сводится к утверждению, что он был лучшим танком Второй мировой войны в том значении, что превосходил в бою любой немецкий танк.
Действительно, советский танк Т-34 удостоился похвалы не только со стороны танкистов Красной Армии, но и со стороны их противников, на себе испытавших всю мощь его огня.
Появление танков Т-34 на фронтах стало неприятной неожиданностью для немцев. На начало войны в частях было несколько сотен Т-34, однако достоверных разведданных об этом германское командование не имело. В то время данная машина была грозным оружием, которому немцы мало что могли противопоставить. Т-34 обладал высокой удельной мощностью, превосходил немецкие танки по проходимости, подвижности и маневренности.
Вполне мифологичным и не соответствующим действительности было утверждение, будто Т-34 в бою побеждал любой немецкий танк.
На танках Т- 34 ранних выпусков устанавливалась 76-мм пушка обр. 1938/39 г. Л-11 с длиной ствола 30,5 калибра и начальной скоростью бронебойного сна ряда - 612 м/с. С пушкой Л-11 было выпущено сравнительно не большое количество танков Т-34 - по разным данным от 452 до 458. Поскольку орудие Л-11 не стало массовой танковой пушкой Великой Отечественной войны, а танки Т- 34, на которых она была установлена, были в большинстве своём потеряны в первый ее месяц, то останавливаться на ее боевых характеристиках нет никакого смысла. Так что сразу перейдем к самой массовой (выпущено около 37 тыс. орудий) отечественной танковой пушке Ф-34.
Просто весной и летом 1943-го с модернизированными танками этих двух типов советским танкистам пришлось столкнуться в большом количестве.
Анализируя итоги Курской битвы, командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант танковых войск П.А.Ротмистров в своём письме, направленном 20 августа 1943 года первому заместителю народного комиссара обороны Маршалу Советского Союза Г.К.Жукову, писал:
"Командуя танковыми частями с первых дней Отечественной войны, я вынужден доложить Вам, что наши танки на сегодня потеряли свое nревосходство перед танками противника в броне и вооружении. Вооружение, броня и прицельность огня у немецких танков стали гораздо выше, и только исключительное мужество наших танкистов, большая насыщенность танковых частей артиллерией не дали противнику возможности использовать до конца преимущества своих танков.
.
Ныне танки Т-34 и КВ потеряли первое место, которое они по праву имели среди танков воюющих стран в первые дни войны. И действительно, если вспомнить наши танковые бои 1941 и 1942 гг., то можно утверждать, что немцы обычно и не вступали с нами в бой без помощи других родов войск, а если и вступали, то при многократном nревосходстве в числе своих танков, чего им было нетрудно достичь в 1941 г. и в 1942 году."
В марте 1944 года на фронте появилась модификация Т-34-85.
Но стоит ли вообще противопоставлять Т-34 и "Тигр"?
Это концептуально разные танки!
Похожее по теме. Дмитрий Шеин о советских танковых войсках в 1941 году Что не так было в 1941 году?
Дело в том, что эти танки являются классическими представителями советской и немецкой концепций танкостроения. Они символизируют два диаметрально противоположных подхода как к танкостроению, так и к строительству и боевому применению танковых войск.
Советскую концепцию танкостроения можно кратко обозначить как количественную. Это определение, безусловно, будет поверхностным и нуждающимся в дополнениях и в некоторой корректировке, но в целом оно отражает суть советского подхода.
Большинство историков считают "Тигры" могильщиками Панцерваффе.
Т-34 и "Пантера"
Но, как и у Pz-IV, достигнуто это было при сохранении прежнего калибра за счет увеличения длины ствола до 70 калибров, что позволило повысить бронепробиваемость нового орудия в 1,6 раза.
Похожее по теме. О фильме Т-34 О правдивости того, что было показано. Ну и о логике.
Истинные качества новых немецких танков самым драматическим образом проявились летом 1943 года во время Курской битвы.
В результате минимальных изменений в конструкции Т-34 (увеличенная башня с новым орудием) советским конструкторам удалось свести к минимуму преимущества нового немецкого танка, найдя, таким образом, вполне адекватный ответ на «вызов „Пантеры“.
Выводы
Ни одна из стран-участниц не смогла производить аналогичный танк, который бы при столь выдающихся боевых качествах стоил бы так дешево и мог производиться в столь большом количестве.
Весной 1943 года британская военная миссия сделала советским союзникам прямой заказ на новые образцы вооружения: противотанковые ружья, артсистемы, реактивную артиллерию, а также танки Т-34 и КВ. Английская заявка была удовлетворена почти полностью, за исключением реактивных минометов.
13 июня 1943 года в архангельском порту танки были погружены на корабль и отправились в Англию.
Танк прибыл в Школу танковых технологий при Военно- научном колледже в Чертси 22 ноября 1943 года, а в феврале 1944 года был готов доклад.
Что если бы?
Задержись война на несколько месяцев и на поля сражения вышел бы средний танк с прекрасной маневренностью тридцатьчетверки, с броней и вооружением, практически не уступающих тяжелому танку, с оптимальным составом экипажа и торсионной подвеской.
А как на самом деле выглядел бы танк Т-34М? Многие судят о его внешнем виде по деревянному макету, изготовленному на заводе №183 к 20 марту 1941 года, и который рассматривался комиссией уже 10 апреля того же года.
Те, кто считают, что именно в таком виде Т-34М должен был сходить с заводского конвейера, глубоко ошибаются. Причина в том, что в ходе рассмотрения проекта, комиссией был составлен довольно значительный список замечаний.
И если представленный деревянный макет танка Т-34М имел радикальные отличия от серийно выпускавшейся тридцатьчетверки, то к маю 1941 года это был уже своеобразный гибрид Т-34 и прежних наработок по модернизации нового танка.
Читайте также: