Возмещение расходов по каско лизингополучателем
Обновлено: 28.06.2024
Определением судьи Н.А.Ксенофонтовой для пересмотра в заседании Судебной коллегии по экономическим спорам передан лизингово-страховой (суброгационный) спор – дело № А13-15893/2018 по иску АО “АльфаСтрахование” к СХПК “Колхоз “Новленский”.
Фабула. Между АО “Росагролизинг” (лизингодателем) и колхозом “Новленский” (лизингополучателем) заключен договор лизинга трактора. Позднее между АО “Росагролизинг” (страхователем) и АО “АльфаСтрахование” (страховщиком) заключен договор страхования этого трактора. В соответствии с договором страхования в случае гибели трактора выгодоприобретателем является АО “Росагролизинг”.
В период действия договора страхования произошел пожар в здании автотранспортного бокса колхоза. Согласно сюрвейерскому отчету состояние трактора оценено как полная конструктивная гибель.
АО “АльфаСтрахование”, признав произошедшее событие страховым случаем, выплатило АО “Росагролизинг” страховое возмещение в сумме 7 млн руб.
Сочтя колхоз ответственным за убытки, возникшие в результате выплаты возмещения, АО “АльфаСтрахование” обратилось в суд с иском о взыскании с колхоза “Новленский” 7 млн руб. ущерба в порядке суброгации.
Позиции судов. Суды трех инстанций отказали в иске. При этом они опирались на правовую позицию, сформированную в определении СК ЭС ВС РФ от 30.03.2015 № 305-ЭС14-3075 (дело № А40-48430/2013 по иску ОСАО “Ингосстрах” к ОАО “Саратовские авиалинии”): предусмотренное п. 1 ст. 965 ГК РФ право регресса не возникает в ситуации, когда страховой случай вызван случайными или неосмотрительными действиями (бездействием) страхователя, не возникает это право и тогда, когда страховой случай произошел из-за аналогичных действий (бездействия) упомянутого в договоре имущественного страхования эксплуатанта транспортного средства, использующего его по воле собственника на основании гражданско-правового или трудового договора.
Сама эта позиция обосновывается ссылкой на п. 49 постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 № 20 “О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан”: на лицо, допущенное согласно договору страхования к управлению транспортным средством, которое использует это транспортное средство на основании гражданско-правового или трудового договора и имеет интерес в сохранении этого имущества, распространяются правила добровольного страхования автотранспортных средств как на страхователя, в связи с чем страховщик не обладает правом требовать взыскания с данного лица выплаченной суммы страхового возмещения в порядке суброгации, предусмотренной п. 1 ст. 965 ГК РФ.
Мотивы передачи дела для пересмотра. В определении о передаче кассационной жалобы для рассмотрения в заседании СК ЭС ВС РФ обращается внимание на следующие обстоятельства:
– в отношении уничтоженного трактора между АО “Росагролизинг” и колхозом “Новленский” действовал договор лизинга, в силу которого лизингополучатель (колхоз) несет ответственность за сохранность предмета лизинга;
– АО “АльфаСтрахование” просило о возмещении убытков колхозом “Новленский” как лицом, владевшим трактором на основании договора лизинга, поэтому его довод о необходимости установления условий для возмещения убытков исходя из исполнения кооперативом этого договора заслуживает внимания.
Комментарий. Доводы, со ссылкой на которые дело передано для коллегиального пересмотра, явно не опровергают логику, изложенную в определении СК ЭС ВС РФ от 30.03.2015 № 305-ЭС14-3075 (“Ингосстрах” v “Саратовские авиалинии”). Эта логика отвечает ожиданиям участников оборота – как лизингодателя, так и лизингополучателя.
При разрешении подобного спора, необходимо “принимать во внимание правомерное ожидание лизингополучателя в отношении приобретения права собственности на предмет лизинга в будущем” (п. 6 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 17 о выкупном лизинге), “подлежат учету . правомерные интересы лизингополучателя, заключающиеся в приобретении права собственности на предмет лизинга . после исполнения им обязательств по договору лизинга” (абз. 2 п. 10 того же постановления).
Из этих общих принципов вытекают и конкретные решения, касающиеся последствий повреждения или утраты лизингового имущества:
– страховое возмещение в части, превышающей требования лизингодателя к лизингополучателю, косвенно причитается последнему через механизм зачета или расчета сальдо встречных предоставлений (абз. 1 п. 7 того же постановления);
– при уклонении от получения страхового возмещения лизингодатель должен уступить лизингополучателю право требования к страховщику (абз. 2 п. 7 того же постановления).
Из этих правоположений вытекает, что страховое возмещение в экономическом смысле причитается дуэту – лизингодателю и лизингополучателю, первому – в части всех требований к лизингополучателю, второму – в превышающей части.
Конструкция “дуэта” прямо отражена только в ст. 670 ГК РФ применительно к отношениям лизингодателя и лизингополучателя с продавцом лизингового имущества, однако ее ключевая идея должна, по меньшей мере, приниматься во внимание при анализе и иных отношений лизингодателя и лизингополучателя с третьими лицами по поводу лизингового имущества.
Мало было бы логики в приведенных правоположениях, если бы указанные расчеты завершились взысканием страховщиком с лизингополучателя каких-либо сумм в порядке суброгации.
У страховщика не может быть правомерных ожиданий взыскания возмещения с лизингополучателя в порядке суброгации, поскольку при заключении договора страхования страховщику прекрасно известно о связи большей части рисков, приходящихся на застрахованное имущество, именно с деятельностью лизингополучателя как фактического эксплуатанта. Именно за его счет прямо или косвенно страховщик получает страховую премию.
Не случайно закон прямо предусматривает, что лизингополучатель, не будучи собственником лизингового имущества, тем не менее может быть и страхователем, и выгодоприобрателем по договору страхования этого актива – при этом распределение этих статусов отдано на усмотрение сторон договора лизинга (п. 1 ст. 21 Закона о лизинге).
Это специальное решение для лизинговой сферы решение разительно отличается от общего подхода, сформулированного в п. 4 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28.11.2003 № 75): эксплуатант получает актив в пользование по договору и должен вернуть полученную вещь с учетом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором. Эксплуатант заинтересован в сохранности актива для последующего возврата. Данный риск мог быть застрахован в качестве риска ответственности по договору. Вместе с тем эксплуатант заинтересован в сохранении имущества для себя. Такой интерес состоит в выгоде, которую эксплуатант имеет от предотвращения убытков, которые он несет в случае невозможности использовать застрахованное имущество. Этот интерес эксплуатанта позволяет допустить возможность страхования им имущества в свою пользу.
Соответствующий интерес эксплуатанта основан на договоре, заключенном с собственником актива. Поэтому эксплуатант вправе в силу ст. 930 ГК РФ застраховать полученный по договору актива на случай его утраты в свою пользу и при наступлении страхового случая получить страховое возмещение в пределах тех убытков, которые он как эксплуатант понес в связи с невозможностью использовать актив.
Еще раз нужно подчеркнуть, что данная общая логика существенно трансформируется в ситуации, когда эксплуатантом является лизингополучатель, имеющий возможность полноценного участия в страховании лизингового имущества как в статусе страхователя, так и в статусе выгодоприобретателя в пределах полной стоимости актива.
В комментарии Ю.Б.Фогельсона (есть в СПС “Консультант Плюс”) содержится критика ранее сформулированной в определении от 30.03.2015 № 305-ЭС14-3075 (“Ингосстрах” v “Саратовские авиалинии”) позиции СК ЭС ВС РФ. Автор анализирует соотношение интересов собственника и эксплуатанта и даже находит возможные удачные решения в пользу последнего, однако констатирует, что ни одна из рассмотренных им моделей полноценно не реализована в отношениях сторон и не отражена в акте Верховного суда.
Хочется надеяться, что при пересмотре нового дела высшая судебная инстанция не ухудшит правовое положение лизингополучателей, достигнутое не в последнюю очередь благодаря позиции, сформулированной Верховным судом в деле “Ингосстрах” v “Саратовские авиалинии”, и учтет особенности статуса лизингополучателя, отраженные в п. 6, 7 и 10 постановления Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге.
Суд первой инстанции встал на сторону страхователя
В период действия договора автомобиль был поврежден, и Борис Петрачук уведомил страховую компанию. После осмотра автомобиля страховщик признал случай страховым и выдал владельцу направление на ремонт. Не согласившись с перечнем предполагаемых работ и заменяемых деталей, указанных в счете СТОА, страхователь направил в СК претензию, в которой просил выплатить ему страховое возмещение в денежном выражении. Ответа на претензию, равно как и страхового возмещения, мужчина не получил.
Суд первой инстанции исходил из того, что хотя заключенным между сторонами договором страхования ТС в случае его повреждения предусмотрено страховое возмещение в виде выдачи потерпевшему направления на ремонт на соответствующую СТОА, в данном случае страховщиком не выполнено обязательство по надлежащей организации такого ремонта, поскольку указанный в направлении на ремонт объем повреждений автомобиля Бориса Петрачука не соответствовал имеющимся в действительности повреждениям. На основе изложенного суд указал, что истец вправе был потребовать от ответчика выплаты страхового возмещения в денежном выражении в размере стоимости восстановительного ремонта автомобиля. При определении размера подлежащего взысканию в пользу потерпевшего страхового возмещения суд первой инстанции руководствовался заключением проведенной судебной автотехнической экспертизы от 24 октября 2019 г.
Апелляция не нашла оснований для выплаты истцу страхового возмещения в денежном выражении
2 июля 2020 г. апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда решение первой инстанции было отменено, в удовлетворении исковых требований отказано. В заседание судебной коллегии для представления интересов истца явился его представитель, адвокат Краснодарской краевой коллегии адвокатов Артур Саакян, который не был допущен к участию в заседании, поскольку не имел при себе диплома о высшем юридическом образовании.
Апелляционной суд посчитал, что страховщик выполнил условия заключенного договора, согласно которым в случае повреждения автомобиля страхователя страховщик обязан выдать потерпевшему направление на ремонт автомобиля на соответствующей СТОА, однако Борис Петрачук уклонился от предоставления поврежденного ТС на ремонт. Помимо этого суд отметил, что судебный эксперт не осматривал автомобиль и произвел экспертизу на основании материалов дела, в том числе представленных истцом, достоверность которых, по мнению апелляционного суда, вызывает сомнение.
Недопущение представителя к участию в заседании нарушило конституционное право истца
Позднее Борис Петрачук обратился с жалобой в Верховный Суд и просил оставить в силе решения суда первой инстанции. Судебная коллегия по гражданским делам ВС не согласилась с доводами апелляционной и кассационный инстанций, отметив допущенные нарушения норм действующего законодательства.
Прежде всего Верховный Суд напомнил, что в соответствии с ч. 1 ст. 48 Конституции РФ каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Как предусмотрено ч. 1 ст. 48 ГПК РФ, граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей. Суд разъяснил, что в ст. 49 Кодекса закреплено, что представителями в суде могут быть дееспособные лица, полномочия которых на ведение дела надлежащим образом оформлены и подтверждены.
Пленум ВС РФ принял постановление о некоторых вопросах применения обновленных процессуальных норм во избежание судебных ошибок
ВС указал, что при недопущении представителя истца к участию в заседании по причине отсутствия у него при себе диплома о высшем юридическом образовании апелляционный суд не принял во внимание разъяснения, содержащиеся в п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 9 июля 2019 г. № 26 о применении норм ГПК, АПК, КАС в связи с процессуальной реформой. В соответствии с данным положением лицо, которое до вступления в силу изменений начало участвовать в деле в качестве представителя, после вступления в силу изменений сохраняет предоставленные ему по этому делу полномочия вне зависимости от наличия высшего юридического образования либо ученой степени по юридической специальности.
Так, Суд пояснил, что из материалов дела следует, что Артур Саакян, действующий на основании выданной ему в установленном законом порядке доверенности, участвовал 27 сентября 2019 г. в судебном заседании суда первой инстанции в качестве представителя истца. В связи с этим адвокат сохранил предоставленные ему Борисом Петрачуком полномочия на участие в деле в качестве представителя в суде апелляционной инстанции.
По мнению Верховного Суда, не допустив Артура Саакяна в качестве представителя истца к участию в рассмотрении дела в апелляционном порядке, судебная коллегия тем самым нарушила конституционное право Бориса Петрачука на получение квалифицированной юридической помощи и принцип состязательности сторон гражданского процесса, а ее постановление, вынесенное без учета принципов гражданского судопроизводства, не может считаться законным.
ВС не согласился с формальным подходом суда апелляционной инстанции к рассмотрению дела
Ссылаясь на п. 1 ст. 929 ГК РФ, Суд указал, что страховщик, заключая договор страхования, берет на себя обязательства за обусловленную договором плату при наступлении предусмотренного в договоре события возместить страхователю причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя в пределах определенной договором суммы.
Верховный Суд также подчеркнул, что по общему правилу, установленному п. 3 ст. 10 Закона об организации страхового дела, обязательство по выплате страхового возмещения является денежным. Вместе с тем согласно п. 4 указанной статьи в пределах страховой суммы может предусматриваться замена страховой выплаты предоставлением имущества, аналогичного утраченному имуществу, а в случае повреждения имущества, не повлекшего его утраты, – организацией и (или) оплатой страховщиком в счет страхового возмещения ремонта поврежденного имущества.
Обращаясь к п. 42 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. № 20, Верховный Суд подчеркнул, что если договором добровольного страхования предусмотрен восстановительный ремонт ТС на СТОА, осуществляемый за счет страховщика, то в случае неисполнения такого обязательства в установленные договором сроки страхователь вправе поручить производство ремонт третьим лицам либо произвести его своими силами и потребовать от страховщика возмещения понесенных расходов в пределах страховой выплаты.
В рассматриваемом случае транспортное средство отремонтировано не было, поскольку истец не согласился с объемом предполагаемых восстановительных работ, полагая его недостаточным. В связи с этим, как пояснил Суд, для правильного разрешения спора суду апелляционной инстанции надлежало установить, какие обязанности возникли у сторон договора КАСКО в связи с наступлением страхового случая. Кроме того, в связи с несогласием Бориса Петрачука с объемом предполагаемых восстановительных работ было необходимо выяснить, какие действия каждая из сторон в соответствии с действующим законодательством должна была предпринять и предприняла. Однако судом эти обстоятельства не устанавливались и на обсуждение сторон не выносились, подчеркнул ВС.
Суд также посчитал, что апелляционной инстанции следовало определить, были ли надлежащим образом страховщиком исполнены обязательства, возникшие из договора имущественного страхования, обусловлено ли соглашение сторон о натуральном возмещении условиями договора КАСКО, предусмотрена ли законом или договором возможность замены обязательства, исполняемого в натуре, денежным обязательством. В связи с выявленными нарушениями Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Эксперты оценили позицию Верховного Суда
В частности, по мнению Дмитрия Шнайдмана, в рассматриваемом деле, в случае несогласия страхователя с предполагаемым объемом ремонтных работ, указанным в направлении страховщика, добросовестным поведением страхователя могло бы являться требование о понуждении страховщика исполнить договор на согласованных условиях, выдав направление на ремонт всех повреждений, имеющих отношение к страховому случаю. В этом случае спор касался бы порядка исполнения обязательств страховщика, связанных с выплатой страхового возмещения путем организации восстановительного ремонта, но не менял бы сути данного обязательства, добавил адвокат.
Читайте также: