Недавно заведенное на новый лад хозяйство скрипело как немазаное колесо
Обновлено: 05.07.2024
Оставив Николая Петровича в кабинете, он отправился по коридору, отделявшему переднюю часть дома от задней, и, поравнявшись с низенькою дверью, остановился в раздумье, подергал себе усы и постучался в нее.
— Кто там? Войдите, — раздался голос Фенечки.
— Это я, — проговорил Павел Петрович и отворил дверь.
Фенечка вскочила со стула, на котором она уселась со своим ребенком, и, передав его на руки девушки, которая тотчас же вынесла его вон из комнаты, торопливо поправила свою косынку.
— Извините, если я помешал, — начал Павел Петрович, не глядя на нее, — мне хотелось только попросить вас… сегодня, кажется, в город посылают… велите купить для меня зеленого чаю.
— Слушаю-с, — отвечала Фенечка, — сколько прикажете купить?
— Да полфунта довольно будет, я полагаю. А у вас здесь, я вижу, перемена, — прибавил он, бросив вокруг быстрый взгляд, который скользнул и по лицу Фенечки. — Занавески вот, — промолвил он, видя, что она его не понимает.
— Да-с, занавески; Николай Петрович нам их пожаловал; да уж они давно повешены.
— Да и я у вас давно не был. Теперь у вас здесь очень хорошо.
— По милости Николая Петровича, — шепнула Фенечка.
— Вам здесь лучше, чем в прежнем флигельке? — спросил Павел Петрович вежливо, но без малейшей улыбки.
— Кого теперь на ваше место поместили?
— Теперь там прачки.
— Отчего вы велели вашего маленького вынести? — заговорил наконец Павел Петрович. — Я люблю детей: покажите-ка мне его.
Фенечка вся покраснела от смущения и от радости. Она боялась Павла Петровича: он почти никогда не говорил с ней.
— Дуняша, — кликнула она, — принесите Митю (Фенечка всем в доме говорила вы). А не то погодите; надо ему платьице надеть.
Фенечка направилась к двери.
— Да все равно, — заметил Павел Петрович.
— Я сейчас, — ответила Фенечка и проворно вышла.
Прошло минут пять; в соседней комнате слышался шелест и шепот. Павел Петрович взял с комода замасленную книгу, разрозненный том Стрельцов Масальского, перевернул несколько страниц… Дверь отворилась, и вошла Фенечка с Митей на руках. Она надела на него красную рубашечку с галуном на вороте, причесала его волосики и утерла лицо: он дышал тяжело, порывался всем телом и подергивал ручонками, как это делают все здоровые дети; но щегольская рубашечка, видимо, на него подействовала: выражение удовольствия отражалось на всей его пухлой фигурке. Фенечка и свои волосы привела в порядок, и косынку надела получше, но она могла бы остаться, как была. И в самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери с здоровым ребенком на руках?
— Экой бутуз, — снисходительно проговорил Павел Петрович и пощекотал двойной подбородок Мити концом длинного ногтя на указательном пальце; ребенок уставился на чижа и засмеялся.
— Это дядя, — промолвила Фенечка, склоняя к нему свое лицо и слегка его встряхивая, между тем как Дуняша тихонько ставила на окно зажженную курительную свечку, подложивши под нее грош.
— Сколько, бишь, ему месяцев? — спросил Павел Петрович.
— Шесть месяцев; скоро вот седьмой пойдет, одиннадцатого числа.
— Не восьмой ли, Федосья Николаевна? — не без робости вмешалась Дуняша.
— Нет, седьмой; как можно! — Ребенок опять засмеялся, уставился на сундук и вдруг схватил свою мать всею пятерней за нос и за губы. — Баловник, — проговорила Фенечка, не отодвигая лица от его пальцев.
— Он похож на брата, — заметил Павел Петрович.
— Да, — продолжал, как бы говоря с самим собой, Павел Петрович, — несомненное сходство.
Он внимательно, почти печально посмотрел на Фенечку.
— Это дядя, — повторила она, уже шепотом.
— А! Павел! вот где ты! — раздался вдруг голос Николая Петровича.
Павел Петрович торопливо обернулся и нахмурился; но брат его так радостно, с такою благодарностью глядел на него, что он не мог не ответить ему улыбкой.
— Славный у тебя мальчуган, — промолвил он и посмотрел на часы, — а я завернул сюда насчет чаю…
И, приняв равнодушное выражение, Павел Петрович тотчас же вышел вон из комнаты.
— Сам собою зашел? — спросил Фенечку Николай Петрович.
— Сами-с; постучались и вошли.
— Ну, а Аркаша больше у тебя не был?
— Не был. Не перейти ли мне во флигель, Николай Петрович?
— Я думаю, не лучше ли будет на первое время.
— Н… нет, — произнес с запинкой Николай Петрович и потер себе лоб. — Надо было прежде… Здравствуй, пузырь, — проговорил он с внезапным оживлением и, приблизившись к ребенку, поцеловал его в щеку; потом он нагнулся немного и приложил губы к Фенечкиной руке, белевшей, как молоко, на красной рубашечке Мити.
— Николай Петрович! что вы это? — пролепетала она и опустила глаза, потом тихонько подняла их… Прелестно было выражение ее глаз, когда она глядела как бы исподлобья да посмеивалась ласково и немножко глупо.
Он начал с большим вниманием глядеть на нее в церкви, старался заговаривать с нею. Сначала она его дичилась и однажды, перед вечером, встретив его на узкой тропинке, проложенной пешеходами через ржаное поле, зашла в высокую, густую рожь, поросшую полынью и васильками, чтобы только не попасться ему на глаза. Он увидал ее головку сквозь золотую сетку колосьев, откуда она высматривала, как зверок, и ласково крикнул ей:
— Здравствуй, Фенечка! Я не кусаюсь.
— Здравствуйте, — прошептала она, не выходя из своей засады.
Понемногу она стала привыкать к нему, но все еще робела в его присутствии, как вдруг ее мать, Арина, умерла от холеры. Куда было деваться Фенечке? Она наследовала от своей матери любовь к порядку, рассудительность и степенность; но она была так молода, так одинока; Николай Петрович был сам такой добрый и скромный… Остальное досказывать нечего…
— Так-таки брат к тебе и вошел? — спрашивал ее Николай Петрович. — Постучался и вошел?
— Ну, это хорошо. Дай-ка мне покачать Митю.
И Николай Петрович начал его подбрасывать почти под самый потолок, к великому удовольствию малютки и к немалому беспокойству матери, которая, при всяком его взлете, протягивала руки к обнажавшимся его ножкам.
А Павел Петрович вернулся в свой изящный кабинет, оклеенный по стенам красивыми обоями дикого цвета, с развешанным оружием на пестром персидском ковре, с ореховою мебелью, обитой темно-зеленым трипом, с библиотекой renaissance из старого черного дуба, с бронзовыми статуэтками на великолепном письменном столе, с камином… Он бросился на диван, заложил руки за голову и остался неподвижен, почти с отчаянием глядя в потолок. Захотел ли он скрыть от самых стен, что у него происходило на лице, по другой ли какой причине, только он встал, отстегнул тяжелые занавески окон и опять бросился на диван.
известное дело-с" - и старался представить мужиков пьяницами и ворами.
Недавно заведенное на новый лад хозяйство скрипело, как немазаное колесо,
трещало, как домоделанная мебель из сырого дерева. Николай Петрович не
унывал, но частенько вздыхал и задумывался: он чувствовал, что без денег
дело не пойдет, а деньги у него почти все перевелись. Аркадий сказал правду:
Павел Петрович не раз помогал своему брату; не раз, видя, как он бился и
ломал себе голову, придумывая, как бы извернуться, Павел Петрович медленно
подходил к окну и, засунув руки в карманы, бормотал сквозь зубы: "Mais je
puis vous donner de l'argent"* - и давал ему денег; но в этот день у него
самого ничего не было, и он предпочел удалиться. Хозяйственные дрязги
наводили на него тоску; притом ему постоянно казалось, что Николай Петрович,
несмотря на все свое рвение и трудолюбие, не так принимается за дело, как бы
следовало; хотя указать, в чем собственно ошибается Николай Петрович, он не
сумел бы. "Брат не довольно практичен, - рассуждал он сам с собою, - его
обманывают". Николай Петрович, напротив, был высокого мнения о практичности
Павла Петровича и всегда спрашивал его совета. "Я человек мягкий, слабый,
век свой провел в глуши, - говаривал он, - а ты недаром так много жил с
людьми, ты их хорошо знаешь: у тебя орлиный взгляд". Павел Петрович в ответ
на эти слова только отворачивался, но не разуверял брата.
* Но я могу дать вам денег (франц.).
Оставив Николая Петровича в кабинете, он отправился по коридору,
отделявшему переднюю часть дома от задней, и, поравнявшись с низенькою
дверью, остановился в раздумье, подергал себе усы и постучался в нее.
- Кто там? Войдите, - раздался голос Фенечки.
- Это я, - проговорил Павел Петрович и отворил дверь.
Фенечка вскочила со стула, на котором она уселась с своим ребенком, и,
передав его на руки девушки, которая тотчас же вынесла его вон из комнаты,
торопливо поправила свою косынку.
- Извините, если я помешал, - начал Павел Петрович, не глядя на нее, -
мне хотелось только попросить вас. сегодня, кажется, в город посылают.
велите купить для меня зеленого чаю.
- Слушаю-с, - отвечала Фенечка, - сколько прикажете купить?
- Да полфунта довольно будет, я полагаю. А у вас здесь, я вижу,
перемена, - прибавил он, бросив вокруг быстрый взгляд, который скользнул и
по лицу Фенечки. - Занавески вот, - промолвил он, видя, что она его не
- Да-с, занавески; Николай Петрович нам их пожаловал; да уж они давно
- Да и я у вас давно не был. Теперь у вас здесь очень хорошо.
- По милости Николая Петровича, - шепнула Фенечка.
- Вам здесь лучше, чем в прежнем флигельке? - спросил Павел Петрович
вежливо, но без малейшей улыбки.
- Кого теперь на ваше место поместили?
- Теперь там прачки.
Павел Петрович умолк. "Теперь уйдет", - думала Фенечка, но он не
уходил, и она стояла перед ним как вкопанная; слабо перебирая пальцами.
- Отчего вы велели вашего маленького вынести? - заговорил, наконец,
Павел Петрович. - Я люблю детей: покажите-ка мне его.
Фенечка вся покраснела от смущения и от радости. Она боялась Павла
Петровича: он почти никогда не говорил с ней.
- Дуняша, - кликнула она, - принесите Митю (Фенечка всем в доме
говорила вы). А не то погодите; надо ему платьице надеть.
Фенечка направилась к двери.
- Да все равно, - заметил Павел Петрович.
- Я сейчас, - ответила Фенечка и проворно вышла.
Павел Петрович остался один и на этот раз с особенным вниманием
оглянулся кругом. Небольшая, низенькая комнатка, в которой он находился,
была очень чиста и уютна. В ней пахло недавно выкрашенным полом, ромашкой и
мелиссой. Вдоль стен стояли стулья с задками в виде лир; они были куплены
еще покойником генералом в Польше, во время похода; в одном углу возвышалась
кроватка под кисейным пологом, рядом с кованым сундуком с круглою крышкой. В
противоположном углу горела лампадка перед большим темным образом
Николая-чудотворца; крошечное фарфоровое яичко на красной ленте висело на
груди святого, прицепленное к сиянию; на окнах банки с прошлогодним
вареньем, тщательно завязанные, сквозили зеленым светом; на бумажных их
крышках сама Фенечка написала крупными буквами: "кружовник"; Николай
Петрович любил особенно это варенье. Под потолком, на длинном шнурке, висела
клетка с короткохвостым чижом; он беспрестанно чирикал и прыгал, и клетка
беспрестанно качалась и дрожала: конопляные зерна с легким стуком падали на
пол. В простенке, над небольшим комодом, висели довольно плохие
фотографические портреты Николая Петровича в разных положениях, сделанные
заезжим художником; тут же висела фотография самой Фенечки, совершенно не
удавшаяся: какое-то безглазое лицо напряженно улыбалось в темной рамочке, -
больше ничего нельзя было разобрать; а над Фенечкой - Ермолов, в бурке,
грозно хмурился на отдаленные Кавказские горы, из-под шелкового башмачка для
булавок, падавшего ему на самый лоб.
Прошло минут пять; в соседней комнате слышался шелест и шепот. Павел
Петрович взял с комода замасленную книгу, разрозненный том Стрельцов
Масальского, перевернул несколько страниц. Дверь отворилась, и вошла
Фенечка с Митей на руках. Она надела на него красную рубашечку с галуном на
вороте, причесала его волосики и утерла лицо: он дышал тяжело, порывался
всем телом и подергивал ручонками, как это делают все здоровые дети; но
щегольская рубашечка видимо на него подействовала: выражение удовольствия
отражалось на всей его пухлой фигурке. Фенечка и свои волосы привела в
порядок, и косынку надела получше, но она могла бы остаться, как была. И в
самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери
с здоровым ребенком на руках?
- Экой бутуз, - снисходительно проговорил Павел Петрович и пощекотал
двойной подбородок Мити концом длинного ногтя на указательном пальце;
ребенок уставился на чижа и засмеялся.
- Это дядя, - промолвила Фенечка, склоняя к нему свое лицо и слегка его
встряхивая, между тем как Дуняша тихонько ставила на окно зажженную
курительную свечку, подложивши под нее грош.
- Сколько бишь ему месяцев? - спросил Павел Петрович.
- Шесть месяцев; скоро вот седьмой пойдет, одиннадцатого числа.
- Не восьмой ли, Федосья Николаевна? - не без робости вмешалась Дуняша.
- Нет, седьмой; как можно! - Ребенок опять засмеялся, уставился на
сундук и вдруг схватил свою мать всею пятерней за нос и за губы. - Баловник,
- проговорила Фенечка, не отодвигая лица от его пальцев.
- Он похож на брата, - заметил Павел Петрович.
"На кого ж ему и походить?" - подумала Фенечка.
- Да, - продолжал, как бы говоря с самим собой, Павел Петрович, -
несомненное сходство. - Он внимательно, почти печально посмотрел на Фенечку.
- Это дядя, - повторила она, уже шепотом.
- А! Павел! вот где ты! - раздался вдруг голос Николая Петровича.
Павел Петрович торопливо обернулся и нахмурился; но брат его так
радостно, с такою благодарностью глядел на него, что он не мог не ответить
- Славный у тебя мальчуган, - промолвил он и посмотрел на часы, - а я
завернул сюда насчет чаю.
И, приняв равнодушное выражение, Павел Петрович тотчас же вышел вон из
- Сам собою зашел? - спросил Фенечку Николай Петрович.
- Сами-с; постучались и вошли.
- Ну, а Аркаша больше у тебя не был?
- Не был. Не перейти ли мне во флигель, Николай Петрович?
- Я думаю, не лучше ли будет на первое время.
- Н. нет, - произнес с запинкой Николай Петрович и потер себе лоб. -
Надо было прежде. Здравствуй, пузырь, - проговорил он с внезапным
оживлением и, приблизившись к ребенку, поцеловал его в щеку; потом он
нагнулся немного и приложил губы к Фенечкиной руке, белевшей, как молоко, на
красной рубашечке Мити.
- Николай Петрович! что вы это? - пролепетала она и опустила глаза,
потом тихонько подняла их. Прелестно было выражение ее глаз, когда она
глядела как бы исподлобья да посмеивалась ласково и немножко глупо.
Николай Петрович познакомился с Фенечкой следующим образом. Однажды,
года три тому назад, ему пришлось ночевать на постоялом дворе в отдаленном
уездном городе. Его приятно поразила чистота отведенной ему комнаты,
свежесть постельного белья. "Уж не немка ли здесь хозяйка?" - пришло ему на
мысль; но хозяйкой оказалась русская, женщина лет пятидесяти, опрятно
одетая, с благообразным умным лицом и степенною речью. Он разговорился с ней
за чаем; очень она ему понравилась. Николай Петрович в то время только что
переселился в новую свою усадьбу и, не желая держать при себе крепостных
людей, искал наемных; хозяйка, с своей стороны, жаловалась на малое число
проезжающих в городе, на тяжелые времена; он предложил ей поступить к нему в
дом в качестве экономки; она согласилась. Муж у ней давно умер, оставив ей
одну только дочь, Фенечку. Недели через две Арина Савишна (так звали новую
экономку) прибыла вместе с дочерью в Марьино и поселилась во флигельке.
Выбор Николая Петровича оказался удачным, Арина завела порядок в доме. О
Фенечке, которой тогда минул уже семнадцатый год, никто не говорил, и редкий
ее видел: она жила тихонько, скромненько, и только по воскресеньям Николай
Петрович замечал в приходской церкви, где-нибудь в сторонке, тонкий профиль
ее беленького лица. Так прошло более года.
В одно утро Арина явилась к нему в кабинет и, по обыкновению, низко
поклонившись, спросила его, не может ли он помочь ее дочке, которой искра из
печки попала в глаз. Николай Петрович, как все домоседы, занимался лечением
и даже выписал гомеопатическую аптечку. Он тотчас велел Арине привести
больную. Узнав, что барин ее зовет, Фенечка очень перетрусилась, однако
пошла за матерью. Николай Петрович подвел ее к окну и взял ее обеими руками
за голову. Рассмотрев хорошенько ее покрасневший и воспаленный глаз, он
прописал ей примочку, которую тут же сам составил, и, разорвав на части свой
платок, показал ей, как надо примачивать. Фенечка выслушала его и хотела
выйти. "Поцелуй же ручку у барина, глупенькая", - сказала ей Арина. Николай
Петрович не дал ей своей руки и, сконфузившись, сам поцеловал ее в
наклоненную голову, в пробор. Фенечкин глаз скоро выздоровел, но
впечатление, произведенное ею на Николая Петровича, прошло не скоро. Ему все
мерещилось это чистое, нежное, боязливо приподнятое лицо; он чувствовал под
ладонями рук своих эти мягкие волосы, видел эти невинные, слегка раскрытые
губы, из-за которых влажно блистали на солнце жемчужные зубки. Он начал с
большим вниманием глядеть на нее в церкви, старался заговаривать с нею.
Сначала она его дичилась и однажды, перед вечером, встретив его на узкой
тропинке, проложенной пешеходами через ржаное поле, зашла в высокую, густую
рожь, поросшую полынью и васильками, чтобы только не попасться ему на глаза.
Он увидал ее головку сквозь золотую сетку колосьев, откуда она высматривала,
как зверок, и ласково крикнул ей:
- Здравствуй, Фенечка! Я не кусаюсь.
- Здравствуйте, - прошептала она, не выходя из своей засады.
Понемногу она стала привыкать к нему, но все еще робела в его
присутствии, как вдруг ее мать Арина умерла от холеры. Куда было деваться
Фенечке? Она наследовала от своей матери любовь к порядку, рассудительность
и степенность; но она была так молода, так одинока; Николай Петрович был сам
такой добрый и скромный. Остальное досказывать нечего.
- Так-таки брат к тебе и вошел? - спрашивал ее Николай Петрович. -
Постучался и вошел?
- Ну, это хорошо. Дай-ка мне покачать Митю.
И Николай Петрович начал его подбрасывать почти под самый потолок, к
великому удовольствию малютки и к немалому беспокойству матери, которая при
всяком его взлете протягивала руки к обнажавшимся его ножкам.
А Павел Петрович вернулся в свой изящный кабинет, оклеенный по стенам
красивыми обоями дикого цвета, с развешанным оружием на пестром персидском
ковре, с ореховою мебелью, обитой темно-зеленым трипом, с библиотекой
renaissance* из старого черного дуба, с бронзовыми статуэтками на
великолепном письменном столе, с камином. Он бросился на диван, заложил
руки за голову и остался неподвижен, почти с отчаяньем глядя в потолок.
Захотел ли он скрыть от самых стен, что у него происходило на лице, по
другой ли какой причине, только он встал, отстегнул тяжелые занавески окон и
Из самого названия романа уже понятна тема этого произведения. Извечная проблема, которую поднимает в своем произведении Тургенев, – отцы и дети. Базаров представляет собой новое поколение и уверен, что прежние устои устарели и изжили себя.
Уходящему же поколению кажется, что они умнее, добрее, лучше. А на смену им пришла молодежь, не имеющая четких нравственных идеалов. Полное непонимание между поколением предыдущим и последующим. Так было всегда.
Уходящее поколение в романе представляют братья Кирсановы. Конфликт возникает в начале романа, как только Аркадий и Евгений приезжают в имение Кирсановых.
Павел Петрович сразу же испытывает враждебные чувства к гостю, не выяснив, что он за человек, к какому сословию принадлежит. Базаров тоже испытывает неприязнь – один только внешний вид Кирсанова вызывает в нем отвращение. К тому же он считает его чудаком. Между ними тут же вспыхивает ссора.
Слова Кирсанова – просто слова, не подкрепленные действием. Его жизнь – это череда сплошных успехов, причиной которым — происхождение. Первые же трудности сделали его человеком слабым и ни к чему не способным. У него нет даже собственных убеждений. Рассуждая с Базаровым о принципах, под ними он понимает лишь внешнее приличие и возможность оставаться джентльменом.
Кирсанов Николай Петрович является настоящим оппонентом Базарова. Его мироощущение, душевная широта противостоят теории нигилиста. Он мог бы поспорить с Евгением, но осознает, что его аргументы не убедят молодого человека. Все, что он скажет ему о гармонии жизни, о прелести поэзии, будет для того пустым звуком.
Демократ Базаров и либералы Кирсановы
Как посравнить да посмотреть Век нынешний и век минувший.
Дуэль решит вопрос о том, кто из них является носителем истинного благородства и настоящего чувства чести. Тургенев предоставил Павлу Петровичу самому ответить на этот вопрос. И Павел Петрович почувствовал себя нравственно побежденным.
Взаимоотношения Базарова и Аркадия
Базаров в романе представляется другом Аркадия. Они вместе учатся в университете. Создается впечатление, что они единомышленники. Аркадий во всем пытается подражать Базарову, восхищается его взглядами, характером, поведением. Аркадий хочет быть на него похожим. Одним словом, попадает под его влияние.
Но они совершенно разные люди. Базаров – убежденный демократ. В любой обстановке, в любых условиях всегда занят делом Евгений Базаров. Образ же Аркадия – это образ разбалованного ленивца, для которого важны только покой и уют. Его ничто серьезно не увлекает. Их взгляды расходятся в отношении искусства, в отношении к людям.
Аркадий не может жить без принципов. Он всегда аккуратен, хорошо одет, у него прекрасные манеры. Базаров же не считает важным придерживаться правил хорошего тона. К какому сословию принадлежит Базаров? Он разночинец. К тому же одержим духом нигилизма.
И это сказывается на его привычках, поступках, особенностях речи. Их взгляды расходятся в главном – в назначении человека и в представлениях о жизни. Отношения перерастают в конфликт. И герои прощаются навсегда.
Семья главного героя
Происхождение Евгения Базарова автор описывает только одним словом – разночинец. Базаров с гордостью заявляет, что дед его пахал землю — был крепостным. Отец его, Василий Иванович, – бывший полковой лекарь. Мать, Арина Власьевна, – дворянка. С его слов, родители заключили брак не по любви. Но,судя по их взаимоотношениям, можно сказать, что они друг друга уважают.
Их объединяет сильная любовь к сыну. И они приложили все усилия, чтобы достойно его воспитать и дать ему хорошее образование. В университете Базаров изучает медицину, значит, отец как-то повлиял на его выбор. Но читатель ясно осознает, что медицина не станет предметом дальнейшей деятельности Базарова.
Базаров: характеристика героя
Автор делает акцент на происхождении героя. Базаров – разночинец. Из одного этого становится понятным, что он не относится ни к одному из сословий. Он человек дела и сделал себя сам. От своих предков он вынес трудолюбие и нравственный закал. Это отличает его от мягкотелых, ленивых и дряблых обитателей кирсановского дома и их окружения.
Базаров — человек цельный и трудолюбивый. Автор подчеркивает, что Аркадий бездельничает и сибаритствует, а Евгений работает. Чтобы чего-то в жизни добиться без посторонней помощи, без чинов и регалий, о чем свидетельствует происхождение Евгения Базарова, ему приходится постоянно трудиться и работать над собой. Это закалило его еще больше. Он не только разглагольствует о пользе труда, но и сам работает без устали.
Герой романа — очень сильный человек. Это чувствуют все действующие лица романа. Его внутренняя сила чувствуется во всем: в отношении к людям, в его категоричных утверждениях и, конечно же, в несчастной любви и смерти. Такие люди, как Базаров, не говорят пустых слов, а высказывают только то, что осознали, до чего дошли путем научного и жизненного опыта.
Базаров по-своему добр. Это видно из встречи Базарова с Фенечкой. Когда ее ребенок пошел спокойно к нему на руки, мать отмечает, что дети чувствуют, каков человек на самом деле. Здесь неважно, к какому сословию принадлежит Базаров, и каковы его убеждения.
Важно то, что доброта его проявляется во многом: он естественно относится к простому люду, и они отвечают ему любовью; после дуэли Евгений тут же кидается на помощь раненому Павлу Петровичу. Отношения с Одинцовой, его возлюбленной, после их объяснения вызывают искреннее уважение. Он трогательно относится к родителям, перед смертью он прежде всего думает о них.
Сочинение на тему революционер демократ евгений базаров
Тургенев И. С.
Сочинение по произведению на тему: Демократ Базаров и либералы Кирсановы
Как посравнить да посмотреть Век нынешний и век минувший. А. Грибоедов Ярким солнечным днем двадцатого мая тысяча восемьсот пятьдесят девятого года к постоялому двору на шоссе подкатил тарантас, из которого вышли два молодых человека. Как мы узнаем позже, это Евгений Васильевич Базаров и его друг Аркадий Кирсанов. Однако стоит задуматься, почему автор уже в начале произведения называет точную дату происходящих событий. Перенесемся мысленно в эпоху конца пятидесятых годов девятнадцатого столетия. “Да ведь это же время перед отменой крепостного права”,— скажете вы. Действительно, в эти годы обнажился кризис крепостнической системы, но тогда же произошло не менее важное для России событие — выход на арену борьбы за освобождение народа нового типа общественного деятеля — революционера-демократа. Причем это рождение шло в острейшей борьбе с отживающим свой век либерализмом. Что же такое либерализм и демократизм? Либерализм возник как прогрессивное течение и означал любовь к народу, протест против всего темного и притеснительного, уважение к искусству, науке. Но с течением времени это движение утратило свои начальные принципы, пошло на компромисс с реакцией. Его сущностью стала защита привилегий господствующего класса и в тоже время борьба против уродливых форм эксплуатации, но только путем реформ: ведь либерализм был противником движения масс. “Болтунами, хвастунами и дурачьем” назвал либералов Н. Г. Чернышевский. И в это же время в непрерывной борьбе с либерализмом происходит процесс становления революционной демократии, которая последовательно и действительно боролась за подлинные интересы народа. И. С. Тургенев, обладающий исключительным даром угадывать зарождающееся явление, выразил в своем ро мане “Отцы и дети” идейные споры либералов и демократов, художественно воплощенных в образах господ Кирсановых и разночинца Базарова. Познакомимся с героями поближе. В образе Евгения Базарова сконцентрированы мельчайшие крупинки свойств, присущих молодому поколению. Тяжелая, бедная, трудовая жизнь в молодости приучила его к лишениям, выработала презрение к комфорту и изяществу, сделала сильным и суровым. “Демократом до конца ногтей” называет его автор. Труд, созидательная деятельность, жизнь, приносящая реальную пользу,— вот идеал Базарова. Годы упорной работы сделали его образованнейшим человеком. Его главный предмет — естественные науки. “Да он все знает” — эти слова Аркадия прекрасно характеризуют кругозор Евгения. Глубокое изучение естественных наук сделало его материалистом, опыт стал для него единственным источником познания. Материалистическое миросозерцание породило нигилизм Базарова, то есть отрицание устаревших авторитетов, принципов жизни, отношение ко всему с критической точки зрения. Это отрицание носило революционный смысл, заключавшийся в бескомпромиссной борьбе с барством, в решительном разрыве с либерализмом, презрении к фразерству. “И если он называется нигилистом, то надо читать: революционером”,— отмечал Тургенев. И вот этот передовой, мыслящий революционер-демократ попадает в гнездо либералов Кирсановых. В лице Николая Петровича писатель показал черты умеренно-либерального дворянства, стремящегося к различным преобразованиям и не отвергающего возможности компромисса с демократами. Николай Петрович — мягкий, чувствительный, гуманный человек, любящий искусство, чувствующий красоту природы. Свое призвание он видит в хозяйственной деятельности, осуществлении преобразований в поместье, улучшении жизни крестьян. Как стремится он приспособиться к новому времени, поспеть за жизнью! “Кажется, я все делаю, чтобы не отстать от века: крестьян устроил, ферму завел, учусь, вообще стараюсь стать в уровень с современными требованиями”,— досадует он. Но, несмотря на его трудолюбие и рвение, все начинания кончаются крахом, “и недавно заведенное на новый лад хозяйство скрипело, как немазаное колесо, трещало, как домоделанная мебель из старого дерева”, а все поместье имело жалкий вид. Став мировым советником, он “трудился изо всех сил”. В чем же заключается его неустанный труд? Да в том, что Николай Петрович “беспрестанно разъезжает по своему участку” и “произносит длинные речи”. Вот он, российский либерализм со своей дряблостью и бессилием! Старшего Кирсанова, Павла Петровича, в противоположность Базарову можно назвать “аристократом до конца ногтей”. Аристократизм и англоманство — один из принципов этого человека, без которых он не мыслит своего существования. Во внешности (аккуратно выбритый подбородок, красивые ногти, прекрасные белые зубы), в одежде (накрахмаленные воротнички, изящный костюм) и в поведении (приятный голос, легкий наклон головы, отказ от рукопожатия с Базаровым) чувствуется желание щегольнуть своим аристократизмом. В молодости Кирсанов блистал в свете, его ожидала блестящая карьера, но несчастная любовь сломила светского льва, и жизнь его стала пустой. Найти службу он не захотел и, дожив до седин без цели и дела, приехал к брату в деревню, где, окружив себя изящным комфортом на английский вкус, превратил свою жизнь в спокойное прозябание. Спокойное, размеренное существование господ Кирсановых прерывает внезапный приезд Евгения Базарова, демократизм которого с первой же встречи восстанавливает против себя аристократа Павла Петровича. Все в нем: от “длинного балахона с кистями”, “красной руки” до самоуверенного, независимого обращения — вызывает неприязнь Кирсанова, которая вскоре перерастает в открытую ненависть. Различные взгляды героев на жизнь неизбежно ведут к столкновению двух лагерей. “Меж ними все рождало споры”: и пути развития страны, и назначение человека, и отношение к народу, и вопросы о материализме и идеализме, науке, искусстве, природе. Одним из принципов Павла Петровича является проповедь политических свобод, прогресса, конституции, гласности. “Меня все знают за человека либерального и любящего прогресс”,— говорит он о себе. Но эта половинчатость, трусость целей либерализма, конечно же, находится в противоречии со взглядами демократизма. Базаров отрицает все “в людском быту принятые постановления”, то есть всю систему общественного устройства во имя полезности. “Мы действуем в силу того, что мы считаем полезным”. “Строить — не наше дело. Сперва нужно место расчистить”,— говорит Базаров, выражая этими словами сокровенные мысли. Революционность мышления Базарова, смелость его воззрений — все это накладывает особый отпечаток на его личность. Именно это больше всего и злит Павла Петровича, больнее всего бьет его по “чувству собственного достоинства”. Лекарский сын представляет силу, угрожающую сословию аристократов. Может быть, Павел Петрович очень хотел бы унизить Базарова, представить его грубым, неотесанным мужланом. Базаров же не так мелок, чтобы обратить свое возмущение против незначительного “уездного аристократишки”. У него есть более серьезный противник — самодержавно-помещичий строй. Дуэль решит вопрос о том, кто из них является носителем истинного благородства и настоящего чувства чести. Тургенев предоставил Павлу Петровичу самому ответить на этот вопрос. И Павел Петрович почувствовал себя нравственно побежденным. Разночинная демократия делала решающий шаг на пути к революционному свержению эксплуататорского строя. Вот почему такие люди, как Базаров, никогда не исчезнут с лица земли, они будут вечной частицей жизни. Они “драться хотят”, а без их бунтарства невозможно рождение нового.
Убеждения Базарова
Прежде всего Базаров материалист и нигилист. Для него не существует общих принципов, веры и идеалов. Базаров уверен, что природных нравственных принципов в человеке не существует, все определяют только наши воззрения и поступки.
Этот человек не признает ничего. Он уверен, что чувств нет, есть только физиология. Любви не существует, есть просто физическое влечение. По его мнению, потребности — это единственное, что мотивирует к действию. Только факты и потребности – и никаких идеалов. Он действует в силу того, что считает полезным. Он уверен, что для его времени самое полезное – отрицание. И потому все отрицает.
Искусство, любовь, красота – для него чепуха. Позиция практицизма понятна из его высказывания, где он утверждает, что природа не храм, а самая настоящая мастерская, а человеку в ней предназначено трудиться.
Базаров — революционер демократ
Отношение автора к своему герою
Его герой в романе одинок. Аркадий, который пытается подражать Базарову во всем, женится на Кате и тут же забывает своего учителя. Смысл романа – показать абсурдность идеи нигилизма. Испытание любовью пробило брешь в этой теории. Базаров начинает осознавать в себе романтика, он уже видит в Одинцовой что-то особенное. Перед смертью он, уговаривающий Аркадия не говорить поэтично и красиво, сам говорит языком поэтов.
Опровержение нигилизма
Если первая часть произведения рассказывает о герое как о приверженце идей нигилизма, то вторая открывает его человеческую сущность: меняются его взаимоотношения с людьми. Даже его вечный соперник в спорах, Павел Петрович, признает после дуэли его благородство.
В сцене смерти также проявляется сила его характера. Во-первых, смерть отрицать невозможно, так как это спор природы с человеческой теорией. Во-вторых, на смертном одре он становится чутким, поэтичным, мужественным. Именно в этой сцене проявляется его человечность.
Автор не высказывает открыто свое отношение к Базарову. Характер его героя проявляется в отношении к нему других персонажей, их отзывах, в портрете героя, в его привычках и речи. Даже в его происхождении. К какому сословию принадлежит Базаров? Он, как мы уже говорили, разночинец. И это более полно раскрывает характер героя.
В облике Базарова есть что-то неестественное — длинные волосы и бакенбарды, одет в балахон с кистями. Всем своим видом он выражает протест уходящему миру отцов. Его поведение, развязные манеры также выглядят неестественно. Он хочет выразить собой дух нигилизма. В описании героя ясно чувствуется несколько ироническое отношение автора к этому новому течению.
Пытаясь показать нигилиста и материалиста, Тургенев не раз превращает своего героя в тоскующего человека. Речи Базарова сводятся к одному — он хочет послужить людям, но не умеет и не знает как. Временами он признается, что человеку не уйти от сострадания, связей и солидарности с другими людьми. Потому как один лишь инстинкт и эгоизм приемлемы только в животном мире. Не раз сознается, что ему тяжело осуществить свои теории.
Отцы и дети
На протяжении всего романа Базаров отстаивает свои убеждения. Он был уверен, что победа останется за ним. Но в конце произведения Базаров изменяет не только своей философии, но и не остается прежним. Им овладели те самые чувства, которые он отрицал.
Позиция автора в этом произведении ясна – человек не должен развиваться однобоко. Необходимо тренировать душу, а не только мозг. Человечеству необходимо обновление, но нужно помнить и об уроках прошлого. Мировоззрение Павла Петровича несодержательное и пустое. Базаров настолько сух, что больше похож не на человека, а на машину.
Николай Петрович, выступающий в романе с позиции автора, понимает, что нельзя только рушить и отрицать. Основа жизни заключается в гармонии телесного и духовного. Теория Базарова неверна, но и век Кирсановых заканчивается. На смену им готово прийти новое поколение сильных и идейных людей.
как немазаное колесо хрипло, сипло Словарь русских синонимов. как немазаное колесо нареч, кол-во синонимов: 2 • сипло (4) • хрипло (10) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: сипло, хрипло
• КАК НЕМАЗАНОЕ <НЕСМАЗАННОЕ, НЕПОДМАЗАННОЕ> КОЛЕСО скрипеть
1. to make squeaking, irritating sounds:
- (squeak <creak>) like an unoiled hinge (a rusty hinge, an old cart wheel) ;
2. (of an enterprise, business etc) not (to work out) well, (to develop) poorly, with difficulty:
♦ Недавно заведённое на новый лад хозяйство скрипело, как немазаное колесо. (Тургенев 2). The estate had only recently been put on to the new system, whose mechanism still creaked like an ungreased wheel. (2c).
Читайте также: