Э гейдж ящик пандоры читать онлайн бесплатно

Обновлено: 17.05.2024

Посвящается Морин и Оливье Онорато

Я умерла, а теперь снова и снова переживаю свою смерть. Хотя мое отсутствие в этом мире остаётся неизменным, способ ухода из него каждый раз представляется мне иным. Может быть, меня задушили, и я смотрела в бесчувственные глаза убийцы, скрывавшегося под маской, когда он сдавил пальцами мою гортань? Или это была веревка, завязанная вокруг моей шеи? Пытаюсь ухватиться за воспоминания, но они ускользают, словно волны в отлив.

Интересно, пытался ли он привести меня в сознание? Или просто хладнокровно убил, тщательно всё продумав? Был ли он вооружен ножом или, может быть, бейсбольной битой и, подгадав время моего прихода, терпеливо ждал, пока я войду в гараж с находками, собранными во время прогулки по пляжу? Была пятница — начало выходных в честь Дня поминовения, и я чувствовала себя очень счастливой.

Неужели я умерла? Или это сон? Который сейчас час? Приходят ли люди на открытие моей выставки? Моя лучшая подруга управляет художественной галереей. Догадывается ли она уже, что я не приду? Пошлет ли она за помощью? В голове проскакивает мысль: меня ведь предупреждали, а я не послушалась. Моё сознание затуманено, а во рту пересохло; лицо и руки покрыты запекшейся кровью. В ушах звенит, и я слышу свой плач.

Вокруг шеи завязана веревка, натирающая кожу до крови. Я едва могу дышать и пытаюсь оттянуть её. Узел слишком тугой, и пальцы почти не слушаются — мои руки покрыты неглубокими порезами. Я вижу, как он размахивает ножом, попадая по моим рукам, когда я поднимаю их вверх, чтобы блокировать удары. Однако, он не зарезал меня. Моё запястье разодрано, но это не от ножа. Он содрал с моей руки золотые часы, свадебный подарок.

Я по-прежнему нахожусь в старом продуваемом всеми ветрами экипажном сарае, который мы используем как гараж. Подо мной жесткий бетонный пол, и я ощущаю вкус собственной крови — признак того, что всё ещё жива. На полу рядом со мной валяются два куска расколотого дерева. Горло горит огнем от удушающей меня веревки. Я ломаю ногти, пытаясь ослабить узел. И теряю сознание на твердом полу. Когда прихожу в себя, ощущаю, что мне холодно. Сколько я находилась в отключке: минуту или час, или целые сутки? Я умерла? Снова пытаюсь стянуть веревку с шеи — это должно означать, что я не умерла. Узел не поддается.

Всё ещё лежа на полу на спине, вытягиваю ноги и сгибаю ступни. Мои ноги двигаются. Держась за бампер машины, медленно поднимаюсь и опираюсь на заднюю дверь, оставляя кровавые отпечатки. Ладони, пальцы и внутренняя сторона запястий покрыты мелкими, неглубокими порезами.

В памяти вcплывает образ: нож рассекает воздух, но едва касается меня, я размахиваю и молочу кулаками, уклоняюсь от ударов, а он смеется. Да, я начинаю вспоминать. На нем была черная маска. Он покачал моими часами передо мной — насмешка, которая, казалось, что-то значила для него, но не для меня.

— Покажи мне свое лицо! — крикнула я, борясь с ним.

Нападавший был в черных кожаных перчатках и синем комбинезоне, какие носят механики, и в маске. Значит, он это спланировал. Нападение не было приступом внезапной ярости. Он был готов к нему. Спрятал лицо и руки, чтобы его не узнали. Однако, его тело, высокое и худое, скрыть было невозможно.

Мой муж — Гриффин Чейз, прокурор округа Истерли в штате Коннектикут и кандидат в губернаторы на выборах в ноябре. Вероятность того, что он станет следующим губернатором, довольно высока; в его резервном фонде много денег, целое состояние: у него серьезные спонсоры, и всем им он дал обещания.

Он внимательно изучает дела, которые ведет. Рассказывает мне о том, что мужья сделали неправильно, и заверяет, что он никогда не допустит подобных ошибок. Гриффин выносит обвинения тем, кто совершают насильственные преступления. Он отправляет насильников, виновников бытового насилия, преследователей и убийц в тюрьму, а затем возвращается домой к ужину и говорит мне, что они — его учителя. Мой муж также неустанно поражается женщинам-убийцам, например, матери двоих детей, которая была предана суду за убийство своей лучшей подруги.

Джон Маркус, убийца, которому он добился пожизненного заключения в октябре прошлого года, нанес своей жене сорок семь ударов ножом. Его поймали, потому что он случайно порезался, когда его рука скользнула по лезвию ножа, и его ДНК смешалась с её.

— Меня бросает в дрожь при одной мысли быть зарезанной, — призналась я Гриффину. — Увидев нож и поняв, что он собирается с ним сделать, я испытала бы дикий ужас.

И вот нахлынули воспоминания — четкие, уже не как во сне. Конечно, он не стал бы меня резать, потому что обвинение Джона Маркуса послужило ему примером, чего не следует делать. Но он, должно быть, запомнил мои слова о страхе перед ножом. Сейчас, прислонившись к машине, я вспоминаю, как лезвие, отражая дневной свет, струящийся через окно, вонзалось в мою ладонь, слегка рассекая её и внутреннюю сторону запястья, но никаких глубоких ран. Запугать меня до ужаса доставило бы ему удовольствие.

После того, как он швырнул меня, и я ударилась головой о бампер машины, он быстро затянул на моей шее веревку.

— Гриффин, сними маску — произнесла я, пока ещё могла говорить, прежде чем петля затянулась. Он хотел, чтобы моя смерть выглядела как самоубийство? Или все же собирался убрать мое тело после моей смерти? Спрятать на своем катере и вывести в Атлантический океан, за остров Блок-Айленд, где океанские впадины настолько глубоки, что человека никогда не найдут?

Он подбросил веревку один раз, второй. На третий ему удалось перекинуть её через балку, а затем он начал тянуть, и я услышала, как веревка со странными звуками медленно заскользила по грубой деревянной перекладине у меня над головой. Он был сильным, его тело — подтянутым и спортивным.

Я пыталась не отрываться от пола, но безрезультатно. Я билась и пинала воздух ногами. И потеряла сознание.

В какой-то момент мне показалось, что сквозь пелену предсмертной агонии я услышала крик снаружи, пронзительный вопль — дикий, буквально первобытный. Поэтому он оставил меня там, не доведя дело до конца? Неужели этот звук спугнул его? Или он исходил из моего собственного горла? Может быть, нападавший убежал на кухню и спрятался в доме? Или выскользнул из гаража и сбежал по тропинке вдоль пляжа? Должно быть, он посчитал, что я умерла или скоро умру.

Когда меня хватятся? Будет ли у меня достаточно времени, чтобы добраться до нужного мне места, пока не заметят мое отсутствие. Меня всю трясет. Смогу ли я это сделать? А если полиция найдет меня раньше? Они преданы Гриффину. Мой муж заправляет правоохранительными органами в Коннектикуте. Он уже был человеком власти, а поддержка его кандидатуры на выборах в губернаторы дает ему еще больше влияния. Секрет, который я храню, может разрушить его карьеру. И когда правда выплывет наружу, его предвыборная кампания закончится, а люди, поддерживающие его, будут вне себя от ярости.

Вспоминаю про полученное письмо, в котором содержалось предупреждение. И почему я не послушала?

Руки болят. Я снова представляю нож, и ноги подкашиваются.

Придерживаясь за стены гаража и пошатываясь, направляюсь к полке в задней его части и достаю банку со средством для отпугивания животных — вонючей порошкообразной смесью мочи лисы, рыси и пумы, которую я когда-то приобрела, заказав по почте. Она предназначена для того, чтобы не подпускать оленей к садам, а собак держать подальше от границ наших владений. Запах хищников настораживает других животных, вызывая у них страх. Мой отец, который хорошо знал лес, рассказал мне, что у этой смеси есть и другое применение: если распространить средство в дикой природе, оно будет привлекать тех животных, чья моча использовалась для его изготовления.

Интересно, пытался ли он привести меня в сознание? Или просто хладнокровно убил, тщательно всё продумав? Был ли он вооружен ножом или, может быть, бейсбольной битой и, подгадав время моего прихода, терпеливо ждал, пока я войду в гараж с находками, собранными во время прогулки по пляжу? Была пятница – начало выходных в честь Дня поминовения, и я чувствовала себя очень счастливой.

Вокруг шеи завязана веревка, натирающая кожу до крови. Я едва могу дышать и пытаюсь оттянуть её. Узел слишком тугой, и пальцы почти не слушаются – мои руки покрыты неглубокими порезами. Я вижу, как он размахивает ножом, попадая по моим рукам, когда я поднимаю их вверх, чтобы блокировать удары. Однако, он не зарезал меня. Моё запястье разодрано, но это не от ножа. Он содрал с моей руки золотые часы, свадебный подарок.

Я по-прежнему нахожусь в старом продуваемом всеми ветрами экипажном сарае, который мы используем как гараж. Подо мной жесткий бетонный пол, и я ощущаю вкус собственной крови – признак того, что всё ещё жива. На полу рядом со мной валяются два куска расколотого дерева. Горло горит огнем от удушающей меня веревки. Я ломаю ногти, пытаясь ослабить узел. И теряю сознание на твердом полу. Когда прихожу в себя, ощущаю, что мне холодно. Сколько я находилась в отключке: минуту или час, или целые сутки? Я умерла? Снова пытаюсь стянуть веревку с шеи – это должно означать, что я не умерла. Узел не поддается.

В памяти вcплывает образ: нож рассекает воздух, но едва касается меня, я размахиваю и молочу кулаками, уклоняюсь от ударов, а он смеется. Да, я начинаю вспоминать. На нем была черная маска. Он покачал моими часами передо мной – насмешка, которая, казалось, что-то значила для него, но не для меня.

– Покажи мне свое лицо! – крикнула я, борясь с ним.

Мой муж – Гриффин Чейз, прокурор округа Истерли в штате Коннектикут и кандидат в губернаторы на выборах в ноябре. Вероятность того, что он станет следующим губернатором, довольно высока; в его резервном фонде много денег, целое состояние: у него серьезные спонсоры, и всем им он дал обещания.

Он внимательно изучает дела, которые ведет. Рассказывает мне о том, что мужья сделали неправильно, и заверяет, что он никогда не допустит подобных ошибок. Гриффин выносит обвинения тем, кто совершают насильственные преступления. Он отправляет насильников, виновников бытового насилия, преследователей и убийц в тюрьму, а затем возвращается домой к ужину и говорит мне, что они – его учителя. Мой муж также неустанно поражается женщинам-убийцам, например, матери двоих детей, которая была предана суду за убийство своей лучшей подруги.

– Меня бросает в дрожь при одной мысли быть зарезанной, – призналась я Гриффину. – Увидев нож и поняв, что он собирается с ним сделать, я испытала бы дикий ужас.

И вот нахлынули воспоминания – четкие, уже не как во сне. Конечно, он не стал бы меня резать, потому что обвинение Джона Маркуса послужило ему примером, чего не следует делать. Но он, должно быть, запомнил мои слова о страхе перед ножом. Сейчас, прислонившись к машине, я вспоминаю, как лезвие, отражая дневной свет, струящийся через окно, вонзалось в мою ладонь, слегка рассекая её и внутреннюю сторону запястья, но никаких глубоких ран. Запугать меня до ужаса доставило бы ему удовольствие.

После того, как он швырнул меня, и я ударилась головой о бампер машины, он быстро затянул на моей шее веревку.

– Гриффин, сними маску – произнесла я, пока ещё могла говорить, прежде чем петля затянулась. Он хотел, чтобы моя смерть выглядела как самоубийство? Или все же собирался убрать мое тело после моей смерти? Спрятать на своем катере и вывести в Атлантический океан, за остров Блок-Айленд, где океанские впадины настолько глубоки, что человека никогда не найдут?

Я пыталась не отрываться от пола, но безрезультатно. Я билась и пинала воздух ногами. И потеряла сознание.

В какой-то момент мне показалось, что сквозь пелену предсмертной агонии я услышала крик снаружи, пронзительный вопль – дикий, буквально первобытный. Поэтому он оставил меня там, не доведя дело до конца? Неужели этот звук спугнул его? Или он исходил из моего собственного горла? Может быть, нападавший убежал на кухню и спрятался в доме? Или выскользнул из гаража и сбежал по тропинке вдоль пляжа? Должно быть, он посчитал, что я умерла или скоро умру.

Вспоминаю про полученное письмо, в котором содержалось предупреждение. И почему я не послушала?

Руки болят. Я снова представляю нож, и ноги подкашиваются.

Придерживаясь за стены гаража и пошатываясь, направляюсь к полке в задней его части и достаю банку со средством для отпугивания животных – вонючей порошкообразной смесью мочи лисы, рыси и пумы, которую я когда-то приобрела, заказав по почте. Она предназначена для того, чтобы не подпускать оленей к садам, а собак держать подальше от границ наших владений. Запах хищников настораживает других животных, вызывая у них страх. Мой отец, который хорошо знал лес, рассказал мне, что у этой смеси есть и другое применение: если распространить средство в дикой природе, оно будет привлекать тех животных, чья моча использовалась для его изготовления.

Даже когда мой отец умер, мы сохранили духовную связь с помощью мифического горного льва, который, как говорят, живет глубоко в лесу, расположенном по соседству. Возможно, этот большой кот – всего лишь призрак, как и мой отец или представители племен неантиков и пекотов [1] , которые жили здесь до нас. Но я видела отпечатки больших лап, ходила по этим следам, собирала пучки жесткой желтой шерсти для своей работы, и я видела его тень.

Мог ли тот крик, который я услышала перед тем, как должна была умереть, быть пронзительным кошачьим воплем?

Запах этой смеси собьет поисковых собак со следа. Они будут увлечены возможностью появления дикого животного; будут обнюхивать линию границы, которую я создам. Собаки не пересекут её и забудут о своем объекте преследования – обо мне. Уроки моего отца, вкупе с многолетней любовью к лесу и моими наблюдениями за поведением его обитателей, помогут мне спастись.

Нахожу в шкафу пляжное полотенце и прикладываю к ране на голове. Кровь пропитывает его насквозь, я потрясена её количеством, потому что на полу уже образовалась лужа. Сколько ее уже потеряно?

Я чувствую слабость и едва удерживаю в руках банку. Часть порошка просыпается на пол. Пытаюсь вытереть его, но от зловонного запаха меня чуть не тошнит. Когда поисковые собаки появятся здесь, они зарычат и отпрянут от этого угла. Они будут настороже еще до того, как начнут поиски.

На ржавом гвозде висят садовые ножницы, которыми я обычно обрезаю розы и гортензии. Ручки отлично ложатся в ладонь, но пользоваться ими сейчас больно. Хватит ли у меня ловкости перерезать веревку вместо артерии? Я царапаю кожу, но все же получаю победу – веревка падает на пол. Это отнимает у меня все силы, поэтому я сажусь и надеюсь, что смогу снова встать до прибытия полиции.

Полицейские участки по всему восточному Коннектикуту, которыми заправляет Гриффин, будут расследовать мое исчезновение, используя все силы при поддержке его Управления. Подозрение падет на жестоких преступников, которых Гриффин отправил в тюрьму, уж он об этом позаботится. Люди будут считать, что кто-то хотел отомстить. Детективы проверят каждого из недавно освободившихся осужденных. Они допросят семьи заключенных, которые все еще находятся за решеткой.

Но прежде он, кто-то из его команды или кто-нибудь из его политических сторонников, которым есть что терять, найдут меня и убьют.

Объятая ужасом и изможденная, я задыхаюсь от рыданий. Я ведь любила своего мужа больше, чем кого-либо, я ведь так любила этого человека, который сейчас хотел моей смерти… У меня кружится голова, и я едва держусь на ногах. На минуту задумываюсь о том, чтобы зайти в свою студию за домом и взять письмо. Но зачем? Я проигнорировала его в самый важный момент, когда оно могло меня спасти. Пусть остается в своем тайнике. Если я умру, если никогда не вернусь, оно станет свидетельством того, что произошло.

Глава 2

Конор Рид приехал в галерею Вудворд-Латроп в четыре сорок пять, за пятнадцать минут до открытия выставки Клэр Бодри Чейз. Его девушка, Кейт Вудворд, владела галереей в центре Блэк-Холла, а его невестка, Джеки Рид, управляла ею. Кейт пилотировала чартерный самолет и не успевала к открытию. Конор пообещал, что придет, чтобы поддержать Клэр, которая была их другом.

Была пятница, перед выходными в честь Дня поминовения, и летний дурдом на побережье только начинался.

– Привет, ты все-таки приехал, – сказала Джеки, подходя к Конору и обнимая его. Она была замужем за его старшим братом, Томом. Для Тома этот брак был первым, а для нее – вторым. Джеки и две ее дочери сразу же понравились Конору. Том работал в береговой охране, часто выходил в море в патруле, и Конор видел, как радовался брат, когда возвращался домой, к жене.

– Похоже, вы ожидаете приличную толпу, – отметил Конор, бросая взгляд на банкетный стол с бутылками вина и тарелками с сыром, хлебом и копченым лососем.

– Да, – ответила Джеки. – Всем не терпится увидеть новое творчество Клэр, но, думаю, многим также интересно познакомиться с кандидатом. Судя по звонкам, которые я получила, ожидается больше политических репортеров, чем журналистов, пишущих об искусстве. Как считаешь, Гриффин победит? Станет нашим следующим губернатором?

– Мне кажется, его шансы хороши, – ответил Конор. Он работал с Гриффином Чейзом над многими делами. Чейз ни перед чем не останавливался и знал, чего стоит победа.

Галерея постепенно заполнялась посетителями. Благодаря Кейт, Конор знал, что художественные выставки в Блэк-Холл посещают три категории людей: настоящие коллекционеры, намеревающиеся что-то приобрести, серьезные любители искусства, приходящие сюда оценивать работы, и те, кто заходят ради бесплатной еды и вина.

– Идем, – позвала Джеки. – Прогуляйся со мной, оцени творчество.

– Конечно, – согласился Конор. Искусство его никогда особо не интересовало. Почти всему, что он знал об этом, его научила Кейт, которая являлась большой поклонницей Клэр. Ее работы нельзя было назвать картинами, коллажами или скульптурами, но в них присутствовали компоненты каждого. Клэр создавала панно-витрины [2] – объемные композиции из выброшенных океаном на берег коряг, дополненные различными природными материалами, главным образом найденными на пляже.

– Кто это покупает? – поинтересовался Конор.

– У Клэр есть преданные коллекционеры, – ответила Джеки. – Собственно говоря, один из них сделал частный заказ для себя и своей жены.

– Какую из этих работ? – спросил Конор.

– Какие секреты? – допытывался Конор, но Джеки лишь покачала головой. Он почувствовал легкое волнение, которое иногда предвещало начало нового дела, но решил, что слишком остро реагирует.

Конор заметил, как Джеки взглянула на часы.

– Уже почти пять, а её до сих пор нет, – произнесла она.

– Может, Клэр хочет появиться эффектно, – предположил Конор.

– Нет, она сказала, что приедет пораньше, чтобы подписать несколько каталогов для клиентов, которые не смогут присутствовать. Мне нужно ей позвонить.

Джеки отошла в сторону и достала мобильный телефон. Конор воспользовался возможностью и, взяв несколько кусочков сыра и крекеры, оглядел зал. Он никогда не смог бы войти в эту галерею, не вспомнив о Бет Латроп, сестре Кейт. Они с Кейт сблизились, когда Конор расследовал убийство Бет.

Раньше Бет управляла галерей, после её убийства Кейт наняла Джеки. Конор знал, как тяжело Кейт приходить сюда, ему тоже было нелегко. От здания веяло насилием и трагедией, но оно принадлежало уже трем поколениям семьи Вудводов, и Кейт никогда его не продаст. Конора не покидало чувство, что Джеки помогала Кейт сохранить эту галерею в семье отчасти для дочери Бет, Саманты.

– Безуспешно, – подойдя к Конору, сообщила Джеки.

– Это рука, – произнес Конор.

– Ага. Жутко, правда? – спросила Джеки. Конор снова ощутил некое волнение и почувствовал, что она наблюдает за его реакцией.

– Напоминает мне кое о чем, – ответил он, не желая сказать лишнего и задаваясь вопросом, слышала ли Джеки о том, что Клэр сказала ему за ужином в понедельник.

– Об Эллен? – спросила Джеки, подтверждая тем самым, что услышала достаточно. Она имела в виду Эллен Филдинг, школьную подругу Джеки, Клэр и Гриффина, которая умерла двадцать пять лет назад.

– Посмотри, кто приехал, – произнесла Джеки и направилась к двери.

Конор смотрел, как Джеки поприветствовала Гриффина и проводила его на выставку.

– Экспозиция выглядит великолепно, – услышал он голос Гриффина.

– Потрясающе, – отозвался Гриффин. – Майк Бушар уже с вами связывался?

Конор не сводил глаз с Гриффина, наблюдая за его реакцией. Прокурор казался раздраженным. Было ли это действительно так или лишь являлось игрой воображения?

– Я это покупаю, – заявил Гриффин, указывая на панно-витрину.

– Весьма убедительно, – ответила Джеки, – но вам не обязательно её покупать! Я уверена, что Клэр подарила бы её вам.

– Я настаиваю, – процедил Гриффин, и обаяние исчезло из его голоса. – Не хочу, чтобы галерея потеряла свои проценты.

Он достал из кармана чековую книжку, наспех нацарапал сумму и поставил подпись. Конору стало интересно, думает ли Гриффин о Бет. Он с полным успехом привлек к ответственности её убийцу. Возможно, Гриффин знал, что Сэм унаследовала долю матери в галерее и что прибыль от продажи поможет ей оплатить учебу в колледже.

– Позвоню ей прямо сейчас… узнаю, где она, и скажу, что у меня для нее сюрприз, – сказал Гриффин. Он достал телефон и набрал номер.

– Милая, ты где? Мы тебя ждем…Ты в порядке? – промолвил он и отключился.

– Голосовая почта, – услышал Конор слова Гриффина.

– Должно быть, она в пути, – предположила Джеки. Затем, словно заметив тревогу в его глазах, спросила: – Что такое?

– Ничего, – ответил Гриффин. Потом добавил: – Последнее время она была очень взволнованной.

– Это нормально, – успокоила его Джеки. – Мандраж перед выставкой.

– Хм, возможно вы и правы, – согласился Гриффин, но по его голосу не похоже было, что он в это верит.

Гриффин был уже на полпути к выходу, когда его окружила толпа людей. Конор внимательно следил за тем, как он улыбается, пожимает руки, непринужденно общается и говорит, что гордится своей женой. Один из собеседников оказался репортером и держал в руках блокнот. Конор подумал, не это ли Майк Бушар. Гриффин вел себя оживленно, был полон энтузиазма и выглядел как человек, рожденный баллотироваться на пост губернатора.

1. Неантики – индейское племя, которое в ранний колониальный период жило на территории штатов Коннектикут и Род-Айленд. В результате постоянных конфликтов с английскими колонистами к 1870 году неантики были объявлены вымершим племенем. Пекоты – индейское племя, которое в XVII веке населяло большую часть территории штата Коннектикут.

В своей работе "Ящик Пандоры" всемирно известный историк и публицист, последовательный борец с сионизмом еврей Лев Гунин пытается показать, что рабовладельческое, неофеодальное, "юбикитное" мышление является характерной особенностью талмудической парадигмы. Подчинение людей машинам и реальное осуществление Армагеддона естественно вписывается в "доминирующий" тип еврейского сознания, с его специфичным мессианским культом, в корне отличным от изначального христианского мессианства. Концентрация.

Роман Марины Юденич, профессионального психолога и одной из самых популярных писательниц России, написан, как и предыдущие ее произведения, в жанре психологической прозы с элементами мистики. Обычный, благополучный московский двор вновь и вновь притягивает к себе безумного серийного убийцу. Маньяка, который не просто творит зло, но словно ведет странную войну — войну по загадочным, одному ему известным правилам. Убийцу необходимо остановить, и, наверное, можно это сделать. Но удастся ли.

Роман, действие которого происходит в постперестроечные годы в Латвии, в бывшем курортном, а теперь безнадежно захолустном городе Юрмале, где сложно переплетаются судьбы и поступки самых разных людей – от талантливого художника до новых буржуа и тех, кто их обслуживает, посвящен любви, той роли, которую играет она в нашей жизни, и тем проблемам, которые она с собой приносит. Произведение адресовано широкому кругу читателей

Девочка с именем из греческого мифа, чьи мечты не может вместить маленький провинциальный городок. Однажды желаниям девочки суждено сбыться, и она получит невероятный дар, который перевернет всю ее жизнь. Но это сокровище, как легендарный ящик Пандоры, способно разрушить все вокруг и обратиться в проклятие — если не случится чудо. Завораживающая, стильная, нежная история о потерянной невинности, темных сторонах человеческой души, верности, страсти, предательстве и — чуде, на которое способна.

Средь бела дня в обыкновенном дворе неведомо откуда появляется удивительный магазин - "Ящик Пандоры", в котором у любого может исполниться его самая заветная мечта. Только зайди. Так начинается дилогия Ольги Ларькиной "Ящик Пандоры, или Пропавшие дети". Герои повести - самые обычные дети - переживают опасные приключения, постигая простую вещь: нельзя попадаться на приманки многоликого зла.

После того как на художницу Клэр Бодри Чейз напали и оставили умирать в её собственном доме на побережье Коннектикута, она больше не знает, кому может доверять. Её главный подозреваемый — собственный муж Гриффин, обладающий хорошими связями кандидат на кресло губернатора штата. Перед самым нападением Клэр готовила выставку, один из экспонатов которой открыто обвиняет Гриффина в жестоком преступлении, совершённом двадцать пять лет назад. Если о нём станет известно публике, политической карьере.

Красавец и миллионер Зак Кириакос наконец женился. Найти невесту оказалось нелегко. Она должна была быть красивой, умной и к тому же девственницей! Таково требование семьи Кириакос, против древних обычаев которой Зак ни за что бы не пошел. Всем этим условиям соответствовала Пандора Армстронг. Но каково же было разочарование Зака, когда после свадьбы он обнаружил, что его обманули…

Ортодоксальная альтернативка со всеми атрибутами – прогрессорством и рояльностью. Наш современник попадает в 1965 год и начинает подыгрывать Шелепину, Семичастному и Ко против Брежнева. Много прогрессорства.

Джеймс сжал кулак и попытался зарядить белобрысому в скулу, но тот оказался прытким, ушёл от удара, заехал Сквайрсу под левый бок. Джеймсу пришлось отступить на несколько шагов назад, рукав пальто, в который вцепился белобрысый, с треском оторвался. Бродяга открыто бросился на Сквайрса. Они обменялись несколькими ударами, и тут в проулке объявился ирландец. — Хватит! — заорал он, размахивая в воздухе пистолетом.

2380 год. Человечество освоило технологию омоложения и научилось жить вечно. Межзвездное Содружество объединяет уже более 600 планет, заселенных людьми и соединенных между собой сетью сверхсветовых переходов, называемых червоточинами. Однако в этом идеальном мире будущего неожиданно происходит невероятное: две соседние звезды, удаленные на тысячу световых лет от Содружества, внезапно исчезают. Ученые приходят к выводу, что некая технологически развитая цивилизация построила вокруг каждой из.

2020 год. Планета Земля. Маленький городок Харлем. Вампиры, открыто живущие среди нас. Вампиры, ставшие частью нашего общества. Вампиры, умеющие любить и чувствующие также сильно, как люди. «…Любить больно. Никогда не думала, что мне придется испытать это на собственной шкуре. Эта история начиналась как самая обычная. Мне было семнадцать лет, и я никогда не знала ни любви, ни страданий. Но одним теплым летом в наш маленький городок Харлем приехали двое мужчин, двое вампиров – Даррен Каррерас и.

На этом ресурсе Вы можете бесплатно читать книгу онлайн Элизабет Гейдж - Ящик Пандоры. Книги 1 – 2. Жанр: Современные любовные романы издательство ОЛМА-Пресс, год 1994. На сайте booksdaily.club Вы можете онлайн читать полную версию книги без регистрации и sms. Так же Вы можете ознакомится с содержанием, описанием, предисловием о произведении

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Элизабет Гейдж - Ящик Пандоры. Книги 1 – 2 краткое содержание

Элизабет Гейдж - Ящик Пандоры. Книги 1 – 2 - автор Элизабет Гейдж , на сайте booksdaily.club Вы можете бесплатно читать книгу онлайн. Так же Вы можете ознакомится с описанием, кратким содержанием.

Гейдж проявила себя в этом романе как проницательный и глубокий исследователь судеб людей, принадлежащих к разным слоям общества. Блестящий психолог, виртуозный мастер интриги, отличный знаток жизни великих мира сего, Элизабет Гейдж проводит своих героев через разнообразные жизненные коллизии.

Ящик Пандоры. Книги 1 – 2 читать онлайн бесплатно

Я хотела бы выразить свою искреннюю благодарность следующим лицам и организациям за содействие и помощь в подготовке к печати данного романа:

Историческому Обществу США

Историческому Обществу Вашингтона

Международной Ассоциации дизайнеров одежды Коти

Нью-Йоркскому Историческому Обществу

Бруклинскому Историческому Обществу

Обществу фотографов Америки

Профессиональным фотографам Америки

Глену А. Бендеру, Армия США

Хенри Натаду, Армия США

Эрнесту X. Ханеку, МД

Особую благодарность выражаю также госпоже Тине Джеррард и господину Джону Кершу за их бесценную помощь в моих исследованиях о ранних годах работы телевидения, об американской промышленности по производству модной одежды и о международной политической ситуации в период с 1950 по 1964 гг. Искреннее спасибо актерам и очевидцам, которые великодушно поделились своими воспоминаниями о данной эпохе, но не захотели быть названными в книге.

Хотя бурные годы правления администрации Кеннеди и Эйзенхауэра положены в основу событий, происходящих в романе, я бы хотела предупредить читателя, что эта основа использована без намерения разоблачить кого-либо. Влияние и власть, которыми обладают некоторые герои романа, в действительности недостижимы, или не должны являться таковыми в свободном обществе.

И, наконец, я хочу поблагодарить господина Майкла Корда, госпожу Триш Ландэ и господина Билла Гроуза, моих издателей за их содействие и помощь; и господина Джея Гарона за его терпение, поддержку и дружеское участие к моей работе.

Пандора – первая земная женщина. Зевс был рассержен на Прометея за то, что тот украл огонь у богов, чтобы дать его людям. Он приказал Вулкану создать существо из земли и воды, желанное для каждого человека. Вулкан создал женщину.

Афродита одарила ее красотой. Афина даровала ей безупречное владение искусствами. Грации облачили ее в красивые одеяния, и Гермес наделил ее способностью к лести и коварству.

Боги дали Пандоре шкатулку, которую велели никогда не открывать. Но любопытство пересилило, в конце концов она приоткрыла крышку, и все людские грехи, зло, заботы и беды разлетелись из шкатулки по миру.

Пандора захлопнула крышку так быстро, как только могла, но из содержащегося в шкатулке не успело исчезнуть лишь одно. Это была Надежда, единственное, что осталось в утешение человечеству.

1964 год

История редко заботится о том, чтобы дать должную оценку сомнительным героям, которые первыми обнаружили ее недостатки.

В конце недели все уже было кончено, и почти каждый в Вашингтоне и за его пределами мог почувствовать, что поворот в судьбе нации осуществлялся в направлении, явно не предвещавшем ничего хорошего. Именно тогда некоторые газеты выступили с заявлениями, что никто иной, как Дэн Агирре, соблюдавший спокойствие, несмотря на полнейшую неразбериху, окружавшую Хэйдона Ланкастера, подумал о Бесс и отправился на ее поиски.

Понятно, что все юридические агентства в ту ночь были в панике. Десятки агентов были посланы протестовать против всех кандидатов Республиканской, Демократической и прочих партий из-за того, что произошло.

Конечно, никто не видел в этом необходимости, так как опасность была уже позади. Это было скорее показное торжество полицейских властей, чем акт реальной защиты. Худшее свершилось, и ничего уже нельзя было изменить.

Но Дэн Агирре, блуждая по незнакомому зданию главного управления ФБР на Пенсильванской улице и сравнивая идеальный порядок, царивший там, с затхлой убогостью своего рабочего кабинета в отделении по расследованию уголовных дел, заинтересовался женой Ланкастера и позвонил агенту, ответственному за дом в Джорджтауне, проверить, там ли она.

– Она спит с одиннадцати тридцати, – последовал ответ. Ей дали успокоительное. Секонал. Она абсолютно отключилась.

Дэн посмотрел на часы. Было два тридцать утра. Какое-то время он стоял в задумчивости.

– Когда вы в последний раз видели ее?

– Один из наших людей дежурил около ее дома. Я не знаю сколько прошло времени. Может, час, полчаса. Ее велели не беспокоить. Господи, после того, что она увидела сегодня ночью.

– Не могли бы вы заглянуть к ней? – спросил Агирре. Последовало молчание. Агирре чувствовал, как не хотелось агенту ФБР оказывать услугу кому-то со стороны. ФБР не выносило, когда их просили сделать работу для кого-то, особенно, когда эта просьба исходила от нью-йоркского полицейского.

– Послушайте, офицер… как, вы сказали, вас зовут?

– Агирре, Дэн Агирре.

– Послушайте, Дэн. Я исполняю данный мне приказ. Нам приказали успокоить ее, запереть и сидеть за дверью. Если вы хотите изменить эти приказы…

– Хорошо, – резко прервал его Дэн. – Джим Киприани где-то здесь. Мне попросить его, чтобы он лично приказал вам, или вы просто окажете мне эту услугу из вежливости?

При упоминании имени начальника агент нехотя согласился.

– Ладно. Не кладите трубку, я проверю. – Агирре услышал, как агент небрежно бросил телефонную трубку на стол в доме, которого он сам никогда не видел. Он мог только представить себе, как жили там Ланкастеры последние несколько лет, которые подняли Ланкастера от поста младшего сенатора до порога Белого дома. Кто мог тогда вообразить, что все это приведет к сегодняшней ночи? Агирре покачал головой. Слишком много таинственного было в простой человеческой истории, слишком много загадочного. Можно было охватить взглядом только узкий коридор человеческой жизни, видимый как будто через замочную скважину. Остальное оставалось в тени. Однако для натренированного глаза то малое, что можно было увидеть, имело слишком большое значение, чтобы проигнорировать его. События этого вечера, являющиеся теперь частью истории, произошли потому, что ни один натренированный взгляд, включая его собственный, не потрудился посмотреть в нужном направлении. Но что было, то прошло. Дэну Агирре надо было подумать о настоящем. Ему надо было быть уверенным, что Бесс Ланкастер надежно заперта в своем доме, потому что если это было не так, если она была свободна, тогда все менялось. История, которой был положен конец в глазах уже скорбящей нации, еще, по всей вероятности, не завершилась. Какое-то необъяснимое напряжение охватило Агирре, так как пауза на другом конце провода затянулась.

Наконец трубку подняли. Можно было расслышать, что там царила суматоха и раздавались чьи-то взволнованные голоса.

Читайте также: